Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

В городе на рассвете брат Гуго де Лузиньяна, Джеффри, лакомился жареными голубями. Яростная атака на единственные действующие городские ворота застала его врасплох. Его люди окружили замок, но люди Иоанна окружили город и готовились протаранить ворота. Завязались яростные уличные бои, возглавляемые неистовым де Рошем, под которым пали три лошади, пока он без устали обрушивался на ворота замка. Устрашившись мощи и неукротимой энергии противника, в попытке избежать свирепых атак де Роша, бунтовщики укрылись в замке. Но удержать его они не смогли. Силы Иоанна под командованием сенешаля де Роша разгромили врага в пух и прах. Алиенора обрела свободу – Артур, Гуго и Джеффри Лузиньяны, а с ними и «252 лучших рыцаря» ее потеряли.

Это была безусловная, полная победа армии под командованием английского короля – первая с тех пор, как Ричард освободил Яффу в 1192 году. Иоанн мгновенно обезглавил сопротивление Лузиньянов в Аквитании и к тому же пленил Артура – самое опасное оружие, которое мог применить против него Филипп. Иоанн не упускал случая потыкать в это носом всех, кого только мог встретить на обратном пути в Нормандию. Его знатные пленники шли, закованные в тяжелые цепи: недвусмысленное предупреждение о карах, ожидающих бунтовщиков. Артура и Джеффри Лузиньяна отвезли в Фалез; Гуго де Лузиньяна держали в Кане, в одиночном заключении и под внушительной охраной. Прочих узников под конвоем отправили в английские крепости, многих – в Корф, мрачный замок, возвышающийся над холмами Пурбек в Дорсете. Их заключение будет горьким и мрачным.

Артуру пришлось еще хуже. В Фалезе родился Вильгельм Завоеватель. Крепость – самое сердце древней Нормандии – располагалась неподалеку от бывшей столицы герцогства, Кана – шумного города, над которым высился большой нормандский замок с квадратным донжоном. Там-то и держали 16-летнего Артура – в самых жутких условиях.

Условия содержания в средневековой тюрьме обычно зависели от статуса узника. Благородным пленникам приходилось полегче, нежели бедным и неплатежеспособным. Но тюрьмы Иоанна были мрачны, опасны и безотрадны для всех без исключения. Согласно Уильяму Маршалу, знатоку правил ведения войны и рыцарских обычаев, Иоанн «обращался со своими пленниками самым отвратительным образом и держал их в таком унизительном заточении, что даже его люди, будучи свидетелями такой жестокости, считали ее оскорблением и позором».

За весь XIII век не случится другого такого постыдного и бесславного тюремного заключения, как история с пленением Артура. Мало того что герцог был высокопоставленным заложником – в отсутствие у Иоанна собственных детей он был его потенциальным преемником на троне Англии и конкурентом в борьбе за наследство Плантагенетов на континенте. Он появился на свет на окраине Франции, в диких кельтских местах, что считались родиной легендарного короля Артура, в честь которого герцога и назвали.

Когда он попал в руки своего дяди, и его статус, и кровное родство с Иоанном должны были обеспечить ему определенный уровень безопасности. Зная о том, как он ценен для Филиппа, Артур, должно быть, рассчитывал, что Иоанн, убоявшись последствий, не причинит ему серьезного вреда. Вероятно, ему предстоит провести долгое время в плену, а его герцогству – понести некоторый политический урон, но когда-нибудь Филипп выкупит или отобьет его у Иоанна.

Но Иоанн не был ни расчетливым, ни благородным типом короля. Несмотря на успех в Миребо, с конца 1202 года он был одержим идеей, что со всех сторон его окружают предатели. И при этом он раздувался от гордости, добившись превосходства над своими противниками. «Самонадеянность и чванство короля перешли всякие границы, – писал Маршал, – они так затуманивали ему глаза, что он не видел реального положения дел».

Мы не знаем, сколько было известно Артуру, сидящему в темнице, о действиях Иоанна в первые месяцы его заключения. Но, если какая-то информация к нему вообще просачивалась, он должен был знать, что, пока Иоанн над ним измывается, Нормандия рушится, расколотая недовольством и изменой. Все вокруг внезапно вспомнили, что нормандцы и анжуйцы испокон веку враждовали. Верность, которую внушал Ричард благодаря своим лидерским качествам, быстро таяла; люди переходили на сторону французской короны, и Иоанну больше не на кого было опереться.

Несмотря на то что Артур был буквально отрезан от мира, сам факт его пленения имел далеко идущие последствия. В герцогстве ширился ропот, что Иоанн неблагородно обращается со своими пленниками. Да и по отношению к своим союзникам он вел себя отвратительно. Гийом де Рош, в сентябре 1202 года возглавивший стремительную атаку на Миребо, понадеялся на твердое обещание Иоанна предоставить ему право решать судьбу Артура и остался ни с чем. «Король так и не сдержал обещания, данного де Рошу, – писал Маршал. – Из-за такого дурного обращения де Рош потом перешел на сторону короля Франции. Король сделал грубую ошибку, не доверившись ему».