Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

Чтобы воплотить свои планы в жизнь, Иоанн начал всеобщую мобилизацию – крупнейшую со времен крестового похода Ричарда. Основной задачей было нарастить мощь военно-морских сил короля. Ричард первым из Плантагенетов собрал значительный военный флот: большую часть кораблей он мобилизовал в 1190 году, а в 1196 году построил еще 70 судов для патрулирования Сены, а также основал Портсмут – крупный военно-морской порт, связывающий Англию с Нормандией. Иоанн поднял эту стратегию на новый уровень. В 1203–1204 годах для патрулирования английских побережий было построено 45 кораблей, но, чтобы в короткие сроки обзавестись мощным военно-морским флотом, требовались другие методы. Поэтому в 1205 году Иоанн просто конфисковал все плавсредства, которые показались его констеблям пригодными для использования в военных целях. Даже если на судно помещалось хотя бы несколько лошадей, его забирали у владельца и присоединяли к зарождающемуся королевскому флоту.

Чтобы укомплектовать военные корабли, людей и снаряжение собирали по всей стране. Подковы, гвозди, арбалетные болты и наконечники стрел ковались тысячами. По направлению к побережью громыхали повозки, груженные солеными свиными тушами и оленьими боками. Возобновили чеканку национальной монеты. Страну наводнили новехонькие серебряные пенни с ликом Иоанна. Получив оплату за работу и продукцию для военных нужд, любой мог как следует рассмотреть своего короля: волосы у ушей вьются, борода коротко подстрижена, а глаза, даже на этом упрощенном изображении, смотрят в упор на обладателя пенни, словно бросая ему вызов.

Этими же монетами оплачивали и услуги наемников, моряков и солдат, которых до середины лета свозили на побережье. На подготовку к войне, в том числе финансирование колоссального живого груза кораблей, болтающихся в проливе Те-Солент, потратили четверть годового дохода казны. Ральф из Коггесхолла писал, что никогда еще английская армия не была так велика и никогда еще в английский порт не стягивались такие громадные морские силы.

Наконец-то Иоанн действовал целенаправленно. Англия была занята общим делом, но отнюдь не в общем порыве. Хотя Иоанн и доказал, что способен собрать крупную армию, переменчивые английские бароны по-прежнему ставили ему палки в колеса. Пусть военные приготовления Иоанна и напоминали сборы в крестовый поход, но нынешняя цель короля не зажигала сердца англичан былым огнем.

Далеко не все бароны поддерживали Иоанна в его желании отвоевать Нормандию. Когда в прошлом герцогству грозила опасность, английские магнаты вставали на сторону короля исходя из личной заинтересованности. Генрих II не нарушал нормандских обычаев, сохраняя в неприкосновенности земли своих баронов на другой стороне Ла-Манша. Он укреплял политическое единство Англо-нормандского королевства и следил, чтобы великие лорды оставались истинно англо-нормандскими, а их интересы и земли были как на острове, так и на континенте, что мотивировало баронов помогать королю сохранять политическое единство этих земель и защищать их от внешних угроз.

Потеря Иоанном Нормандии полностью изменила положение дел в Англо-нормандском королевстве, просуществовавшее почти 150 лет. Принужденные решать, какие земли сохранить за собой – английские или нормандские, бароны в 1204 году в большинстве своем сделали выбор, примкнув к одному из королей. Практически в одночасье они перестали быть англо-нормандцами, превратившись либо в английских, либо во французских подданных. Ла-Манш стал водоразделом, а не проливом между королевством и герцогством. Ряд великих лордов – например, Уильям Маршал – приватно договорились с обоими королями о сохранении за собой земель в каждом из королевств. Сделав так, они очутились в двойственном положении: принесли оммаж Филиппу за свои нормандские земли, а Иоанну – за земли в Англии. Но отправиться на войну с одним из них, не нарушив обещания, данного другому, было невозможно.

И вот, прибыв в 1205 году в Портсмут инспектировать свой великолепный флот, Иоанн обнаружил, что английские бароны не желают идти с ним на войну. Встретившись в замке Порчестер, Иоанн и Маршал разругались. Король обвинил Маршала в предательстве из-за того, что тот заключил соглашение с Филиппом Августом; Маршал произнес большую речь, в которой упирал на то, что это король его предал, и предупреждал друзей-баронов, что король собирается его обобрать, и «сделает [то же самое] с каждым из вас, как только станет достаточно силен».