Планы на осень (СИ)

А может, и не хватились — раз у девчонки проблемы с оплатой жилья, то могла и продать.

В любом случае, кажется, ночевка на нарах отменяется — настроение Павла Александровича изрядно улучшилось.

— Чем тебя Анна Викторовна приворожила? Как бы тебя переманить? — Оценивающе смотрел он.

— Вы для этого не в моем вкусе.

Потом я об этом пожалею.

Глава 2

Нечто рвалось из шеи Анны Викторовны, пока она орала на меня из-за начальственного стола. Кожа натягивалась, чернела, принимая форму черепа небольшого зверька — и словно он материл меня, а не симпатичная дама под сорок в чине подполковника.

— Давно это началось? — Вклинился я в паузу между раскатами гнева и прикоснулся к своей шее.

Анна Викторовна прикрылась ладонями, как воротником.

— Сильно видно? — Сбилась она.

— Как давно? — Проигнорировал я, изучая стремительно розовевшую кожу гневно дышащей женщины.

Нечто вновь затаилось.

— Неделю. Может, две, — нервным движением убрала шеф резинку, стягивающую светлые волосы узлом на затылке, и распустила их по плечам, но ладонь левой руки от шеи так и не убрала.

— Вспышки гнева? Били по стене рукой?

— Урод. Все подразделение думает, что я с тобой сплю. — Выдохнула она, дрожа голосом.

Между прочим, то же самое она умудрялась формулировать минут пять совсем другими словами и ни разу не повторилась.

— Бес пытается испортить оболочку. Ему кажется, проблема в вашей коже, что именно она не пускает его в мир. На самом деле его держит воля. Когда вы срываетесь, самоконтроля становится меньше.

Вроде как, удалось не сбиться на покровительственный тон. И поза — сидя на краешке неудобного стула — не нарушала субординацию.

— Что-то можно сделать? — Притихла Анна Викторовна.

— Можно, — под ее пристальным взглядом я достал упаковку со спиртовой салфеткой и стерильную иголку. Протер себе безымянный палец левой руки, надколол подушечку, дождался, пока наберется капля крови и предложил женщине напротив. — Примите, как лекарство.

— Вот уж нет.

— Сейчас рана засохнет, а второй раз мне себя жалко.

— Сначала справку принесешь из «кожвена». И я еще подумаю.

Я прижал ранку салфеткой:

— Скоро бес догадается и станет атаковать не кожу, а разум. Ему надо напомнить, кто запечатал его в это тело.

— То есть, чужая кровь не подойдет? — Сделала вывод Анна Викторовна.

— Вы же не вампир, — недоуменно пожал я плечами. — Вам нужно испугать, а не задобрить.

— Сволочь ты, Миша. — Уже устало произнесла подполковник, подытоживая недавний разнос.

Кто ж знал, что у майора язык без костей… Вроде, пронесло — по второму кругу орать не будет, не тот характер.

— Но сволочь полезная, — заодно напомнил я. — У меня уже четыре подписи за октябрь.

— Вчера же было три? — Без особого интереса уточнила она.

Собственно, вчера все равно пришлось с ней объясняться — майор без ее личного визита отпускать меня не желал. Там-то три «подписи» и прозвучали в качестве аргумента защитить и поддержать ценного сотрудника.

— В метро припадочного заметил — паренек на полу валялся и пену изо рта пускал. Шарф сбился, на шее — наклейка с татушкой «Инты». Кто-то наловчился очень качественные делать, возьмите на заметку. Пришлось снимать, чтобы парень не помер.

— Ножом, с кожей? — Выдохнула шеф с отзвуком начинающейся мигрени.

— Ага, лезвием канцелярского ножа. — Бодро отрапортовал я. — Тату уже проросла, ее только с кожей и срезать… В общем, все руки в крови, он же еще брыкается… — Недовольно оглядел я мелкие темные пятнышки на рукавах студенческого костюма. — Потом, понятно, свидетели меня скрутили и держали до прихода полиции.

— Полиция попинала? — Отчего-то с надеждой уточнила та.

— Еще как, — невольно пошевелил я левой рукой и скривился от прострелившей боли. — Зато потом разобрались и галочку поставили.

— То есть, я отомщена. — Впервые улыбнулась Анна Викторовна.

— Надеюсь, вы ощущаете это в достаточной мере, чтобы посодействовать мне в другом вопросе, — изобразил я вежливую улыбку.

— Что на этот раз?

— Анна Викторовна, меня из общаги выселили и куртку в метро порвали.

— Сочувствую. Сочувствую. Не задерживаю. — Указала подполковник глазами на дверь.

— Мне бы где-то переночевать.

Эту ночь кое-как поспал в полиции — кроме поставленной «галочки» мне разрешили подремать в комнате отдыха. Но сон там сильно так себе — постоянно шум, дверь хлопает… Повторять я бы не стал — опять же, ребра жалко…

— Тебе Павел Александрович СИЗО предлагал.

— Анна Викторовна, ваш самый эффективный сотрудник будет вынужден бомжевать. — С укоризной отметил я.

— Ты — студент-недоучка на поруках с условным сроком, — прочеканила она. — Во-от такое крошечное расстояние тебя отделяет от восьми лет за решеткой! И ты тащишь в общагу запрещенную литературу! А я должна жилье теперь тебе искать?!

— Я же за советом, как к старшему по званию, — примирительно поднял я ладони, — а не ворую и не пустующие квартиры вскрываю. Откажете — так и ладно. Будет, что сказать судье: мол, не по своей воле вновь встал на кривую дорожку…

— Бесишь ты меня. — Выдохнула шеф искренне.

— А мне вот для вас даже крови не жалко, — с укоризной покачал я головой.