Планы на осень (СИ)

Я попытался поймать его взгляд — тот вроде как заметил меня на пороге, но тут же отвел взгляд. Понятно…

А у меня условно-досрочное. Жаль, общага была теплая. Теплее камеры.

— Запрещенная литература находится на постели некоего… Как вы сказали? Михаила Валентиновича Ремера.

Понятые начали оборачиваться на меня.

— Что молчишь? «Это не твое»? — Остро посмотрел на меня Павел Александрович, мигом выделив из толпы.

— А казалось, такой приличный мальчик! — Вибрировала комендант то ли страхом, то ли гневом, обращенным на меня.

Комендант из посвященных, и про опасность таких книжек осведомлена. Я, к слову, тоже — потому здесь книг у меня нет. А вот сосед…

Петя по-прежнему воротил лицо. Гад ты, Петя.

— Могу Анне Викторовне позвонить? — Спокойно уточнил я.

Отпереживал я свое давным-давно, еще во время первого суда. Теперь только сухость в горле выдавала волнение, но чувствовал ее только я сам.

— Ты же не хотел? Ах, про это… — Постучал он карандашом по серой книжке. — Сейчас оформим, и позвонишь…. — Смотрел майор довольно и зло, словно цепной пес.

Сам сытый, но свое не отдаст. Рычать будет над куском. И тебя сожрет, сколько его не корми до этого — потому что не тебе служит.

Я тяжело вздохнул. В камеру не хотелось. Особенно в пятницу вечером.

— Можем поговорить? В том числе по делу.

— А давай. Леша, сними показания с Петра Геннадьевича и понятых. Антонина Васильевна, организуете им помещение?

— Ох, да, разумеется. — Засуетилась комендант.

Посторонние неуклюжими пингвинами покинули помещение и плотно закрыли за собой дверь, до скрипа дерева — словно чем сильнее они ее закроют, тем меньше шанс, что неприятность просочится к ним.

Павел Александрович сел в изголовье моей постели, радушно показал на стул у единственного стола напротив окна, приглашая присаживаться.

— А я вот тут подумал, ты схалтурить решил. — Поделился мыслями майор. — Выманил у меня подпись и сбежал. Компасом этим своим перед носом поводил, как известным предметом, и к себе — отсыпаться. Приезжаю, захожу — а тут подарочек прямо на кровати лежит. — С теплой улыбкой смотрел он на меня. — Так что, говоришь, по делу?

Стул подо мной шатко накренился — давно бы отремонтировать, но он, видимо, сегодня как вся моя жизнь. Резко дернусь — все развалится. Стану чинить — все равно сосед сломает. Любит он качаться на задних ножках…

— Схема нарисована четко. — Проигнорировал я до поры момент с книгой. — Но рядом с телом нет инструкции. Распечаток нет, значит, должен быть ноутбук. На столе пусто, на полу тоже. На кухне ведь тоже ничего?

Потому что если есть, то надевайте наручники и поехали. Но так не бывает! Все, кто рисовал схемы, знают — должен быть чертеж под рукой, до последней минуты обязан быть. А его нет.

Вот чему бы царапнуть сознание еще там, в квартире — но то ли хозяйка квартиры отвлекла вопросом, то ли грело душу подленькое чувство, как сейчас поломаю все планы майору на футбол. Надо расти над собой, от этого все проблемы…

— Сотовый телефон там был, на зарядке.

— В нем есть схема?

Содержимое должны были посмотреть в первую очередь — переписку и последние вызовы. Есть там пароли на телефоне или нет — ведомству плевать, на себе убедился.

— М-м. Нет. — Неохотно подтвердил мою догадку майор. — Но она могла смотреть из почты, потом почту закрыть…

— Закрыть почту, сто раз не перепроверив рисунок? Потом телефон на кухне оставить, а не рядом положить? — Скептически уточнил я. — Это девушка-то?

— Люди разные. Многие на память не жалуются.

— Сокурсники что говорят, ноутбук был или нет? Опрашивали?

— Ты тут еще мной поруководи!.. — Поднял голос майор.

— В комнате нет стационарного ПК. Ей двадцать один год, учится. Должен быть ноутбук или компьютер. — Убежденно произнес я. — Телефон заряжала на кухне, значит, розетка в комнате занята.

— Убийство с целью грабежа? — С сомнением хмыкнул Павел Александрович. — А ритуал?

— Зашли, убили, заметили пентаграмму. Или зашли, заметили пентаграмму и убили. Нож в ладони видели? Его словно аккуратно положили.

— Бес положил тело с ножом на пол, — пробубнил майор. — Не в первый раз такое.

— Но пентаграмма выполнена неправильно!

— Это ты так говоришь. И квартира изнутри была заперта, на засов. Дверную коробку при участковом разобрали.

— Убийца и закрыл. — Поймал я вдохновение. — Как дверь сломали, подельник изобразил суету — может, позвал соседей полюбопытствовать, толпой ввалились, толпой вышли. Там и убийца вылез из шкафа в прихожей. Шкаф — от пола до потолка, запросто и трое залезут.

— Допустим. — Потер майор бритый затылок. — Меня там не было, когда дверь вскрывали.

— Вот. — Медленно выдохнул я. — И нож — не ее. — Привел я главный довод.

— Это с чего решил? — Внимательно посмотрел Павел Александрович.

— Ритуальный порез на запястье выполнен не ножом. Заточенный ноготь правой руки, под ним кровь. Присмотритесь — там ясно будет видно.

— А промолчал чего?

— Так ведь не задерживали… — Напомнил я хмуро. — Да и сами бы заметили, думаю.

— Думает он. — Мрачно отметил Павел Александрович.

— Вот. И зачем ей тогда нож?..

Для начала ритуала хватит и капли отданной крови.