«Планы сражающихся царств» (исследование и переводы)

Происходившие в то время процессы закрепления полевых наделов за отдельными хозяйствами малых семей[450] повлекли за собой серьезные изменения в способах налогового обложения земледельцев. Источники сообщают, что в 667 г. до н. э. в царстве Ци[451], а в 594 г. до н. э. и в царстве Лу[452] был введен натуральный поземельный налог, размеры которого зависели от площади и качества обрабатываемого участка. Имеются известия о том, что в период Чуньцю поземельный налог получил распространение также в царствах Цзинь[453] и Чэнь[454]. В новых условиях термин «дом», или «двор», по-видимому, стал обозначать такой хозяйственный комплекс, который включал в себя и земельный участок крестьянской семьи.

Тесная связь пахотного поля с домохозяйством владельца этого поля выступает особенно ясно в постоянстве терминологического сочетания «тянь чжай» — поле и усадьба, столь характерного для этико-философских и политэкономических сочинений периода Чжаньго. Об этом также свидетельствует дошедшее до нас историческое повествование о деятельности Инь-до, управителя жалованного поселения, принадлежавшего одному из сановников царства Цзинь (первая половина V в. до н. э.). Стремясь облегчить налоговое бремя, «Инь-до сократил число его (т. е. поселения) дворов [в подворной переписи]»[455]. Иными словами, Инь-до исключил из подворной переписи наиболее маломощные хозяйства и освободил их от налогового обложения. Данное свидетельство и ряд аналогичных ему указывают на то, что со второй половины периода Чуньцю термин «дом» («двор»), а в некоторых случаях и термин «семейство» (цзя)[456] стали использовать для обозначения низшей податной единицы. Очевидно, в это время поземельный налог сделался основой экономического благосостояния владетелей поселений.

К середине V в. до н. э. институт жалованных поселений занимал одно из ведущих мест в социально-экономической жизни древнекитайского общества и обладал уже прочно укоренившейся правовой традицией. Формально в этой области сохранялись нормы, выработанные на протяжении предыдущих столетий. По-прежнему в качестве объекта пожалования выступали поселения с определенным числом податных единиц[457]. Так же как и в период Чуньцю, поселения были центрами стабильных административных районов. Нововведением было лишь то, что владетелям поселений в период Чжаньго стали присваивать титул «цзюнь» — господин. При этом в виде атрибута к нему обычно использовали наименование пожалованной территории.

Однако внимательное ознакомление с материалами источников заставляет прийти к выводу, что за внешней традиционностью форм здесь скрывался целый ряд качественно новых явлений. Как известно, в конце Чуньцю — начале Чжаньго древний Китай перенес серию политических потрясений: появились новые независимые владения — Чжао, Хань и Вэй, пришедшие на смену исчезнувшему с лица земли царству Цзинь, в Ци и Сун произошла смена правящих династий. За этими изменениями стояли значительные социальные сдвиги внутри господствующего класса. Источники этого времени рисуют картину ослабления и распада многих аристократических кланов, наследственных обладателей титулов и должностей, ранее деливших власть в царствах с хоу и Гунами[458]. В ходе ожесточенной политической борьбы VI-IV вв. до н. э. правителям некоторых центральнокитайских царств удалось добиться значительной концентрации власти в своих руках. Имеются сведения о том, что они стремились к ограничению влияния знати в центральных административных органах[459].

Эти явления существенным образом повлияли на правовой статус владетелей крупных административных единиц. Уже в исторических записях, восходящих к VI-V вв. до н. э., появились сообщения о том, что закономерным следствием отказа от официальной должности стало возвращение земельного пожалования в казну[460]. Таким образом, на грани периодов Чуньцю и Чжаньго наряду с существовавшими исстари наследственными поселениями знатных родов получили распространение такие пожалования, владение которыми было ограничено сроком исполнения определенных военно-административных функций. Вводя их, правители царств пытались воспрепятствовать установлению прочных связей знатных фамилий с населением пожалованных территорий, лишить их политического влияния на местах.

В период Чжаньго борьба с сепаратистскими устремлениями местных владетелей вступила в новый этап. На страницы исторических и философских сочинений этого времени проникли отзвуки законодательных установлений и административных мер, вносивших ограничения в практику передачи жалованных поселений по наследству.