«Планы сражающихся царств» (исследование и переводы)

По свежим следам событий, когда на землях бывших Сражающихся царств не была еще забыта горечь поражения, создан и рассказ о посольстве, отправленном владетелем Аньлина (Аньлин-цзюнем) к Цинь Ши-хуанди. Речь в нем идет о том, как в ходе аннексии земель царства Вэй, осуществленной циньскими войсками в 225 г. до н. э., небольшая область вокруг города Аньлина[427], подвластная одному из вэйских сановников, осталась незанятой. Циньский ван (будущий Цинь Ши-хуанди) предложил владетелю Аньлина доброй волею отказаться от нее в обмен на земельное пожалование в другом месте. Далее в качестве героя рассказа выступает некий Тан Суй, посол владетеля Аньлина, которому удается убедить циньского вана оставить Аньлин в покое. С историко-публицистической точки зрения наибольший интерес представляет следующий фрагмент диалога между Тан Суем и циньским ваном: «Изменившийся в лице от гнева циньский ван обратился к Таи Сую: "Слыхал ли ты когда-нибудь, каков гнев Сына неба?" Тан Суй ответил: "Никогда не слыхал". Циньский ван сказал: "Гнев Сына неба таков, что тела [казненных] лежат без числа, а кровь течет на тысячу ли". Тогда спросил Тан Суй: "А ты, великий ван, слыхал ли, каков гнев носящего холщовое платье?". Циньский ван ответил: "Снимать шапку, [подходить] босиком, биться лбом о землю — вот каков гнев носящего холщовое платье!" Тан Суй сказал: "То гнев батрака, а не благородного мужа. А вот когда Чжуань-чжу заколол вана Ляо[428], комета столкнулась с луной; когда Не-чжэн заколол Хань Гуя[429], белое сияние затмило солнце; когда Яо Ли заколол Цин Цзи[430], столкнулись сизые коршуны над теремом. Эти трое были благородными мужами, одетыми в холщовое платье, они таили гнев, не выказывали его, но знамения были ниспосланы небом. Со мною вкупе таких станет четверо. Если благородный муж разгневается, то падут на землю [бездыханные] тела двух людей, кровь разольется на пять шагов, Поднебесная оденется в траур. Сегодня исполнится это". Выхватив меч, он вскочил. Циньский ван с униженным видом приподнялся и, встав на колени, признал свою ошибку: "При сядь, учитель! Зачем доводить дело до этого. Я [все] понял. Уже погибли и Хань, и Вэй, но ради тебя, учитель, я сохраню Аньлин с его землями протяженностью в пятьдесят ли!"»[431].

Не дипломатические хитрости, не книжное красноречие делает автор этого текста основным оружием посла владетеля Аньлина. Тан Суй добивается цели своим мужественным поведением; он не останавливается даже перед тем, чтобы поднять руку на грозного Цинь Ши-хуанди. Основная идея данного текста сводится к тому, что Цинь Ши-хуанди можно устрашить, а значит и победить, решительным отпором его грубой силе. Воспевание мужества и находчивости в этом тексте, который, очевидно, был составлен не без влияния устного народного творчества, весьма показательно. Нам кажется, что это явление отражало стремление к активным антициньским выступлениям, зародившееся в годы падения шести Сражающихся царств и установления тирании Цинь Ши-хуанди в самых широких слоях народа, и протест против трусости власть имущих, против пассивного ожидания собственной гибели от рук циньских воинов.

Авторов трех последних памфлетов весьма живо волновали события, связанные с гибелью Сражающихся царств, с антициньской борьбой. Кажется, что для них это было недавнее прошлое, которое еще стоит перед глазами. В тех случаях когда в разобранных выше текстах мы сталкиваемся со стремлением найти причины падения Сражающихся царств и установить его виновников, оказывается, что оно отражает политические взгляды и чаяния общественных групп, враждебных Цинь. Все это заставляет видеть в них документы политической борьбы, охватившей разные слои древнекитайского общества в конце эпохи Цинь — начале эпохи Хань.

«Планы Сражающихся царств» содержат также тексты, в которых объектом анализа оказывается не отдельное событие, а целая серия исторических моментов; это дает их авторам основание для более широких обобщений. Обычно эти обобщения представляют собой рецепты для устранения политических зол. Таково, в частности, содержание обширной речи Су Циня, обращенной к цискому Минь-вану. По своим размерам она превосходит все прочие тексты, входящие сейчас в состав «Планов Сражающихся царств», — в ней около 2,5 тыс. иероглифов. В издании Яо Хуна она занимает целый цзюань. В этом тексте в серии аксиом, приписываемых Су Циню, изложены некоторые важные принципы государственной мудрости периода Чжаньго. Их отличает крайнее равнодушие к справедливости и забота только о том, чтобы царство любой ценой добилось военно-политического успеха. Апелляцию к долгу и справедливости аксиомы Су Циня предлагают использовать лишь как средство сокрытия истинных целей военных операций против соседей.