«Планы сражающихся царств» (исследование и переводы)

В царстве Цинь во второй половине периода Чжаньго действительно имелись высокопоставленные чиновники и военачальники, которые, кормясь за счет налоговых поступлений с земледельцев-общинников, не выполняли никаких функций, связанных с публично-правовой властью на местах. Об этом свидетельствует один из параграфов 19-й главы «Книги правителя области Шан», сообщающий, в какой последовательности совершалось присвоение почетных званий заслуженным сановникам царства Цинь после реформ Шан Яна. В заключение параграфа говорится: «Во всех этих случаях дарили либо поселение с тремястами семейств, либо [поземельный] налог с трехсот семейств»[499]. В этой фразе пожалование территориально-административной единицы (поселения) и прямая передача прав на присвоение определенной суммы налоговых сборов явно противопоставлены друг другу. Анализируя приведенный нами отрывок из «Книги правителя области Шан», Мория Мицуо пришел к мысли, что вторая разновидность пожалований в отличие от первой не была связана с установлением политического господства над какой-либо территорией[500]. Развивая данный тезис, можно сказать, что владетели такого рода кормлений не имели собственного административно-хозяйственного аппарата и эксплуатировали податное земледельческое население при помощи (пустое место на 5 букв.-OCR) царской фискальной организации.

В некоторых случаях источники периода Чжаньго упоминают в качестве объекта пожалования не административные районы, не отдельные группы семейств, дворов или хозяйств, а массивы обрабатываемых земель. Так, по свидетельству «Планов Сражающихся царств», в 362 г. до н. э. вэйский ван передал трем своим военачальникам в виде жалования несколько сот тысяч наградных полей (шан тянь): «Вэйский Гуншу Цзо, будучи полководцем [царства] Вэй, вступил в битву с [войсками] Хань и Чжао к северу от реки Куай. Он схватил Юэ Цзо[501]. На радостях вэйский ван встретил его в пригороде, чтобы дать ему жалование в миллион наградных тюлей. Гуншу Цзо, отступив назад с двойным поклоном, отказался: "Ведь именно те наставления, которые достались в наследство от У Ци, заставили заслуженных воинов и солдат не падать, стоять прямо и не склоняться, не поддаваться натиску врага. Я сам не смог бы добиться этого. А усилия Ба Нина и Цуань Сяна, которые заранее обследовали природные препятствия, решали, выгодны или убыточны те или иные оборонительные меры, привели к тому, что заслуженные воины трех армий не сбились с пути. Сначала объявлять о наградах и казнях, а затем заставлять народ поверить в них как в нечто очевидное — в этом, ван, твое просвещенное правило. Я же следил за тем, когда враг может напасть, и бил в барабан, не смея лениться или уставать. Ты, ван, нарочно сделал так, что моя правая рука не уставала, можно ли награждать меня? Если я чего-нибудь и достиг, то с чьей помощью?". Ван сказал: "Хорошо". Тогда потребовал [к себе] наследников У Ци, подарил им двести тысяч полей, а Ба Нину и Цуань Сяну каждому по сто тысяч. Ван сказал: "Разве Гуншу не был [в походе] главным? Он одержал победу над сильным врагом, к тому же не позволил забыть наследия мудреца, не скрыл деяний способных воинов. Как можно [думать], что Гуншу не принес выгоды?". Поэтому дал ему еще четыреста тысяч полей сверх [данного ранее] миллиона, доведя [его жалование] до миллиона четырехсот тысяч [полей]. Поэтому Лао-цзы сказал: "Мудрый человек ничего не накапливает. Чем больше он делает для людей, тем больше обретает..."[502]. Таков и Гуншу»[503].