Плащ и галстук

Офигеть, дайте две, мысленно и беззлобно бурчал я, напрягая кисти рук так, чтобы взять на себя большую часть веса недовольно поскрипывающего стола, который мы с Васей заносили в лифт «общежития гигантов». Да еще и «не поцарапай». Наглые, всё-таки, все эти бабки, когда хотят продемонстрировать покровительство какой-нибудь девчонке или ребенку. Сами ничего не таскают, зато командуют!

Вообще заселять обычного, хоть и с горящей головой, ребенка в обиталище обычной, но всё-таки трехметровой девочки — это слегка сомнительное психотерапевтическое решение на мой взгляд, но вот оно, случается у нас на глазах. И даже моими, неудачно подвернувшимися руками. Сначала, значит, меня облапывают и каются, что мол, прости нас, Витя, мы тебя считали злым и жестоким гадом, который притворялся хорошим парнем, который притворяется страшным парнем, а ты на самом деле хороший парень, вынужденный быть злым и жестоким гадом, притворяющимся плохим парнем!

Тьфу! Я сам половину не понял!

Перетаскивать набор мебели для нормального человека в апартаменты нашей большой девочки было почти забавно. Ну, то есть это выглядело так, как будто бы она завела себе хомячка не хомячка, но где-то капибару. Тем не менее, удерживаемая строгой Цао на одном месте, Викусик лучилась таким неподдельным счастьем, что мне было аж неловко смотреть на её лицо. Почему-то было стыдно за всех нормальных людей, сторонящихся… ну, тех, кто родился не совсем нормальным. Впрочем, радостного до жопы Васю это также касается.

Суки! У ребенка просто горит голова! Он даже не обжигает ничего и не поджигает! Он просто горит! Какого черта вы с ним не дружите?! Он настолько рад, что у него будет соседка, что даже особо не смущается лесенке на унитаз!

Нет, люди, всё-таки, козлы.

Закончив помогать пацану, я неожиданно понял, что устал от неосапиантов. Или не так, а просто соскучился по нормальным обычным людям. Слишком много необыкновенного и сверхъестественного случилось в последнее время и продолжало случаться. Моё чувство реальности начало трещать по швам. Пойду схожу в кафе.

Посмотрю на нормальный мир.

С собой я прихватил Пашу. Блондин, только начавший обретать некое подобие знакомых и друзей, оказался брошен на произвол судьбы и неприкаян как забытый в стиральной машинке носок. Чтобы он окончательно не закис в этом своем некомфортном одиночестве, я извлек Салиновского на солнечный свет и повёл в люди. На проходной его не хотели пропускать в люди, но мы наврали, что идём покупать учебники. Сидящий на посту военный с пулеметом, хороший такой мужик лет за сорок, давным-давно уже был не в курсе, что учебники нам выдают в библиотеке, так что, сделав отметку в журнале и записав время нашей отлучки, выпустил обоих в большой мир.

Стакомск, улыбаясь нам ранним и слегка душным вечером, принялся разочаровывать двух молодых людей, шагающих в поисках кафешки. В смысле все вокруг было не просто занято, а буквально забито загорелой молодежью и лицами постарше, с упоением пожирающими как мороженое, так и пиво. Нам хотелось и того и другого, так что шли мы дальше, зверея с каждым шагом. Мимо редких полуподвальчиков, из которых неслись запахи того же пива и растрепанной воблы, мы проходили гордо и несгибаемо. Хотелось культуры, солнца и смотреть на нормальных летних людей, а не на прячущихся в подвалах работяг, уже заколебавшихся от зноя.

Удача нам вскоре улыбнулась — около одного зеленого сквера было установлено летнее кафе, где как раз какая-то семья освобождала один из столиков. Мы тут же оккупировали свободное место, правда совсем «чисто» это сделать не вышло — опустив зады на стулья, я и Паша с большим удивлением увидели, что третий из четырех пластмассовых стульчиков занят кошкой. Обычной, небольшой, трехцветной кошкой. Невозмутимой и пушистой.

— Так даже веселее, — заключил Салиновский и с предвкушением посмотрел на меня.

— Хочу мороженого, — озвучил я, — А потом можно и пива.

— Извращенец, — поставил мне диагноз блондин, — А я сразу пиво. И с рыбкой!

Это было просто прекрасно. Персиковое, в вафельном стаканчике, мягко-оранжевого цвета. Точь-в-точь такое же, какое я, будучи совсем мелким, как-то раз поглощал в больших количествах, попав с батей в Сочи. Он его, как и пиво, закупал ящиками, так что мы даже почти на пляж не выбирались, а лишь сидели в прохладе санатория, обжираясь вкусным. Хорошие времена были. И даже был тогда еще тот Советский Союз. Я его не помню, конечно, но тогда в 90-ых развалилось лишь государственное образование. Люди остались. И они были еще долго.

В сквер то и дело заходили, то и дело выходили. Я с удовольствием рассматривал свободно одетых девчонок, улыбающихся и довольных жизнью. Лица без косметики, сиськи без пуш-апа, ноги не от ушей, ну ерунда же, на самом деле. А вот спокойные, радостные, светлые лица людей, живущих не с верой, а с уверенностью в завтрашнем дне — это совсем другое.