Плащ и галстук

— И вообще вернись, — велел я намылившемуся в «Жасминную тень» блондину, вручая тому увесистый пакет, — Вот. Отнеси нашим по порции. Эту большую — для Викусика и Васи.

Всё, всех нагрузил, можно покурить и расслабиться.

Расслабиться не получилось.

— Извините, — раздался стеснительный и какой-то не совсем натуральный, но определенно девичий голосок, — Вы мне не поможете?

Раздался, причем, снизу.

Посмотрев на траву, я понял, что это не совсем трава, хотя и зеленая. Возле моих ног едва заметно колыхалась едва заметная (на фоне травы, конечно) огромная масса зеленой слизи. Ну как огромная? Расплющенная, вот и огромная. На коротком отростке, выступавшем из общей массы, был виден глаз и рот, сформированные, естественно, из слизи.

— Только не кричите, пожалуйста…, — как-то устало и обреченно прошептал этот рот, пока я оглядывал всё это.

— О, Тархунчик! — обрадовался слегка поддатый я вслух, — Что случилось?

— Тпхр…, — подавилась девушка-слизь, с которой я был знаком заочно, — Тар… хун… чик?

— Ага, — радостно закивал я, — Привет, меня Витя зовут. В чем помощь требуется?

Чем сорвал бедной девушке шаблон напрочь. Впрочем, она быстро пришла в себя, что было неудивительным — неосапиантка очень сильно устала, не рассчитав свои силы на самостоятельной прогулке в новом месте. Вдоволь насладившись травкой и свежим воздухом, а затем даже поплавав в пруду, она вылезла на берег и… поняла, что собраться назад в форму, способную самостоятельно добраться до своей комнаты — не может.

— А как тебе помочь? — задал закономерный вопрос я, не понимая, как можно собрать несколько квадратных метров полужидкой однообразной субстанции.

— Понести, — застенчиво прошептали мне в ответ, — На себе. Мне несложно… закрепиться на живом человеке. Сил хватит.

— О, вообще нет проблем! — ухмыльнулся я, быстро раздеваясь догола, — Запрыгивай!

— А… эээ…, — Тархунчик, кажется, выпала в осадок, — Ты зачем… разделся?

— Чтобы не намочить вещи, — пояснил я, создавая на ладонях пару пригоршней слизи, — Сам что-то такое умею, видишь?

— А… ну ладно…, — с большой неуверенностью сказали мне, начав медленно и аккуратно наползать на тело. Ощущения были забавными. «Плоть» неосапиантки оказалась теплой, но совсем не мокрой, так что я определенное время (пока на меня наползали) чувствовал себя слегка идиотом. Ну тут уже профессиональная деформация, понимаете? Я так часто без одежды, что уже не испытываю ни малейшего стеснения.

А вот Тархунчик испытывала, поэтому собралась на мне неравномерно, покрыв своим зеленым полупрозрачным телом меня везде кроме маски, задницы и паха. Душераздирающее зрелище, наверное.

— Ну, поехали! — бодро объявил я, тут же направляясь к розовому зданию. Попал в неловкую ситуацию — веди себя уверенно!

…особенно когда внутри тебя хихикает блондинка, декламируя нечто вроде «девушка снаружи — девушка внутри! Витя — прокладка!». Тьфу на нее.

К сожалению, наша короткая дорога, выстланная моими благими намерениями, всё-таки вела в ад. Не мой и не Валерии Ковинец, которую я уже точно буду звать Тархунчиком, а некой другой жертвы, оказавшейся в не то время, не в том месте. Когда я открывал двери специального общежития для специальных неогенов, нам навстречу вышла Цао Сюин, недовольно несущая куда-то пустое ведро. И, разумеется, увидела меня, Изотова Виктора Анатольевича, голого в самых ненужных местах, а в остальных покрытого черно-зеленой (по причине темноты) и слегка шевелящейся слизью. Ну, то есть, буквально говоря, на не ожидающую от жизни подвоха бабку во тьме ночной надвинулся *уй.

Этого даже она не вынесла, вздрогнув и отправившись в обморок. Еле успел поймать под испуганный лепет девушек. Аккуратно положив старую китаянку на пол, я тут же вызвал по интеркому молодую, объяснив ситуацию. Прибежавшая через десять секунд Янлинь заорала от страха при виде меня, но, быстро опомнившись, рванула к родственнице, чтобы через совсем непродолжительное время разразиться целым потоком китайско-русских ругательств. Обморок.

— Ну тогда мы пошли, — торопливо сказал я, тыкая пальцем в Тархунчика, — Тут человеку плохо!

Если бы взгляды могли убивать… нет, тут, кажется, было другое. К примеру, привязанный к кровати я и сама Янлинь с очень большим фаллоимитатором. Но без смазки.

В общем, еще две минуты позора и я, покивав на сбивчивые и неуверенные благодарности соскользнувшей в родной бассейн девушки, уже иду назад к своим вещам. А мне в спину доносится скрипучее старческое нечто среднее между «совсем о*уел» и «голова только для шипов!».

И ладно бы на этом всё закончилось, но только я после душа забрался в родную постель, как ко мне в комнату вломилась обожравшаяся шашлыка Вероника Кладышева, настроенная на половую любовь по причине отсутствия в обозримом пространстве ревнивой и электрической Окалины Юлии Игоревны. Раздета она была в какой-то газовый пеньюар, в глазах у неё сношались бесенята из тихого омута, а на губах был жир и похотливая улыбка…