Пластилин колец

- Давайте все отправимся в Дом Целения, - сказал, наконец, Артопед, осмотрев свои покалеченные пальцы, - ибо у нас накопилось немало ран, которые мне предстоит исцелить.

К тому времени, когда все они достигли дворца, многое было сказано между ними. Все благодарили Гельфанда за то, что он своим флагом столь своевременно подал сигнал к атаке. Многие дивились мудрости, позволившей ему догадаться, что помощь близка, но по этому поводу Маг хранил странное молчание. Все печалились также, что Древоблуд не может в сей день разделить с ними радость победы, ибо по дороге из Кирзаграда на зеленого великана и его верных Ди-Этов коварно напали черные орды Потусторонних Кроликов Сыроеда. От могучей некогда армии не осталось ни единого стебелька. Мопси и Пепси, услышав о гибели своих плодовитых морковок, пролили обильные слезы и даже пустились с горя вприсядку.

- А теперь, - произнес Артопед, указывая израненным воинам на бетонный бункер, - удалимся вон в тот застенок... э-э-э... в Дом Целения, где мы сможем избыть все, что нам досаждает.

И он со значением уставился на Фарашута.

- Лекарь-шмекарь, ми ист в полный порядок, - возразила ему Йорака, глядя на Фарашута, словно собака на свежеподжаренный бифштекс.

- Делать что я говорю! - приказал Артопед и топнул ногой.

После недолгих слабых протестов все подчинились Артопеду, не желая его обидеть. Оказавшись внутри, Артопед напялил белый халат, подцепил пластмассовый стетоскоп и заметался туда-сюда, осматривая пациентов. Фарашута он отправил в уединенную палату, подальше от прочих.

- Для Заместителя Роздора - обслуживание по высшему классу, - пояснил он.

Вскоре все уже выздоровели, не считая нового Заместителя. Артопед заявил, что состояние Фарашута того и гляди резко ухудшится, а потому необходима немедленная операция. Он сказал, что присоединится ко всем остальным попозже, на пиршестве в честь победы.

Пиршество, происходившее в главном кафетерии дворца Бенелюкса, являло собою зрелище, которое стоило видеть. Гельфанд добыл откуда-то гору деликатесов - тех самых, как вскоре выяснилось, что составляли военный паек Мага. Целые ярды гофрированной бумаги, отражая свет складных фонариков, слепили глаза гостей. Гельфанд на собственные средства нанял оркестр из двух троллей, и те услаждали обедающих серенадой, стоя на невысокой эстраде из старых корзин из-под апельсинов. Для начала все надулись дешевого виски, поданного прямо в бочонках. Затем гости - окосевшие эльфы, налимонившиеся гномы и множество в зюзю пьяных существ уже неопределимой принадлежности - с полными подносами перебрались к банкетному столу и принялись трескать так, словно это была их последняя трапеза.

- Дураки-дураки, а соображают, - поводя вокруг мутными глазами, сказал Гельфанд стоявшему слева от него Ловеласу. Маг, облаченный в сверкающие новые клеши, а с ним пьяненькие хобботы, Ловелас, Гимлер и Йорака тяжело опустились на установленные во главе стола почетные складные стулья. Только отсутствие Фарашута с Артопедом одно и не позволяло открыть торжественное заседание.

- Куда они подевались, как по-твоему? - в конце концов поинтересовался Мопси, перекрикивая лязг подносов и пластмассовых графинов.

Ответ на свой вопрос или по крайней мере на половину вопроса он получил, когда вращающаяся дверь банкетного зала резко распахнулась и на пороге объявилась заляпанная кровью взлохмаченная фигура.

- Топтун! - воскликнул Пепси.

Сотни голов повернулись, оторвавшись от пиршества. На пороге стоял так и не снявший фартука Артопед, от маски и до сапог покрытый запекшейся кровью. Одна рука его была неряшливо забинтована, а под глазом неприятно светился свежий фонарь.

- Ф тшем дело? - спросила Йорака. - Где ист красафтшик Фарашуттер?

- Увы, - вздохнул Скиталец, - Фарашут покинул сей мир.

Я старался, как мог, исцелить его раны, но тщетно. Они были слишком мнгогочисленны и глубоки.

- Да как ше это? - запричитала Реготуниха. - Он ше был совсем здоровенький, когда ми уходить!

- Общий износ организма плюс контузии, - еще раз вздохнул Артопед, - да плюс осложнения. У бедняги были жестоко повреждены кутикулы. Ни единого шанса на спасение.

- А я бы поклялся, что никаких повреждений, кроме шишки на голове, у него не было, - прикрывшись рукавом, прошептал Ловелас.

- О да, - ответил Артопед, пронзая эльфа испепеляющим взором, - так оно и было на взгляд того, кто несведущ в искусстве целения. Но именно эта шишка, эта роковая шишка, она-то его и сгубила. То была не шишка, но вздутие, порожденное водами, наводнившими мозг. А это девяносто процентов летального исхода. Мне оставалось только одно - немедленная ампутация. Печально, весьма печально.

Артопед с нахмуренным от многих забот челом прошествовал к предназначенному для него складному стулу. Словно по какому-то  заранее обговоренному знаку, несколько продувной внешности домовых внезапно вскочили на ноги и завопили:

- Заместитель умер! Да здравствует Артопед Артбалетский, Король Роздора!