Пластырь для души

Опять я мыслями пришла к Игорю и нашей счастливой жизни. Как же я по нему скучаю. Я вообще забыла, как это – жить самой. Последние тринадцать лет просто делала, как он говорил. Зря, наверное. Он не был тираном и деспотом, просто он всегда знал, что делать, и не сомневался в выборе, а я из тех, кто тысячу раз отмерит и не отрежет. Когда и где я потеряла себя и превратилась в приложение к Игорю?

Мои депрессивные мысли прервал звонок в дверь. Неужели мама вернулась?

Машка не вошла, а влетела, она всегда появлялась эффектно, заставляя всех вокруг обратить на себя внимание, а потом следить за каждым ее движением. Она была яркая, громкая, большая – от нее исходила бешеная энергетика.

Вот и сейчас – желтый кислотный пуховик поверх розового плюшевого спортивного костюма делал ее похожей на новогодний шарик.

– Какая же сегодня холодина, скорее бы настоящая весна началась, как надоел дубак, – говорила она, пока снимала пуховик одной рукой, а второй уже обнимала меня. – Плохо ты выглядишь, мать, – добавила она после пристального осмотра меня.

Надо сказать, что я действительно плохо выглядела. Не знаю, кто те женщины, которые от развода худеют, меняют прическу и вообще расцветают, я не такая. Волосы немытые в кукель завернуты, их давно пора не только помыть, но и покрасить, ногти без маникюра, цвет лица серо-зеленый, с темными кругами под глазами. Давно пора навестить косметолога. А еще я потолстела, не знаю на сколько, потому что я давно ничего не надевала, кроме пижамных штанов, – я лежу и ем булки, которые всю жизнь себе запрещала. Какой смысл был следить за собой, если я не собиралась покидать территорию кровати в ближайшие сто лет?

– Так, собирайся, слышать ничего не хочу. У меня для тебя есть жилье и работа, – громко рапортовала Машка, – не могу больше смотреть, как ты к дивану прирастаешь и в соплях своих тонешь.

– А ты не смотри, – отвечаю я. – Ты кофе-чай будешь?

Видимо, маман решила подключить тяжелую артиллерию. Ох, мама, мама, почему я на тебя так не похожа?

Мы дружили с Машкой со школы. Я писала за нее сочинения, а она решала мне физику. Закончив Политех, она убрала свой диплом в шкаф и выучилась на психолога. «Какой я на фиг мостостроитель?» – заявила она. Как будто не было пяти лет сложнейшей учебы, она даже пробовать работать не стала. Легко смогла перестроиться и начать заново учиться. Сейчас она работает психологом в центре помощи трудным подросткам. Каким-то образом она умудрилась родить двоих детей, и, пока они в садике, занимается чужими трудными детьми.

– Я буду кофе, с коньяком хотелось бы, но я за рулем, поэтому просто кофе. Где там мамины котлеты?

– В холодильнике, достань.

Значит, точно мама прислала, видимо экстренно, за котлеты. Машка любитель маминых котлет, и вообще она больше похожа на ее дочь, чем я, может, нас в роддоме перепутали?

– Я серьезно, собирайся. Я без тебя не уеду. Поживешь у меня. Работа для тебя тоже нашлась. В Репино, от меня вообще недалеко. Хватит умирать в своем замке. Сидишь, ждешь его как дура, а он не придет. Ты что, Игоря не знаешь? Он упертый, ошибок своих не признает, да и вообще ему эти твои страдания по барабану.

– Что за работа? – вяло спросила я. После прошедшей истерики у меня совсем не было сил спорить. Да и если не сегодня, то завтра точно надо отсюда уезжать. Я не тот человек, который закроется в доме и будет отстреливаться, защищая свое. Вот маму бы отсюда только мертвую вынесли. Она бы до последней капли крови свой дом не отдавала. А потом подожгла бы напоследок, если бы проиграла. А я из тех, кто обижается, плачет и делает, как говорят.

– У Олега на работе какой-то форс-мажор. Ему нужен срочно дизайнер. Ты у нас девушка со вкусом и художественным образованием, подойдешь. Ты вон какую красоту у себя сделала. И тут справишься. Олег уже договорился.

Олег – это Машкин муж.

– Когда вы это успели сделать? С момента как мама узнала, что меня выселяют, прошло часов пять. А у меня уже есть работа.

Мой вопрос остался без ответа. Машка была занята поеданием маминых котлет. Она отрицала мои страдания и никак не хотела признавать мою депрессию. За эти полгода она вытаскивала меня из дома своими психологическими штучками и заставляла, как могла, возвращаться к жизни. Я очень благодарна ей за старания, но можно я просто пока побуду одна?

За час я была умыта, одета и собрана. Спорить с Машкой было выше моих сил.

– Тебе нужно уехать из этого мавзолея семейной жизни. Потом вернешься за остальными вещами.

Машка хотела меня посадить в своего красного жука, видимо, до конца не верила, что я с такой легкостью соглашусь, и боялась моего бегства, но я сказала, что поеду на своей машине. Я без машины как без ног.

В салоне машины пахло счастливой жизнью – кожей и моими духами, я уже и забыла, как они пахнут. Последнее время я мало ездила, поэтому с превеликим удовольствием нажала на газ. Когда я закрывала ворота, я последний раз посмотрела на свой дом, сад, пруд и качели под яблоней и пообещала, что оставлю здесь свою грусть, печаль и тоску. Я научусь жить без Игоря и буду счастлива.