Плата Харону. Океан ненависти. Сколько стоит миллион

– Нет, – улыбнулся Дронго. – Не волнуйтесь. Я не собираюсь подставлять свою грудь под нож убийцы. И потом, учитывая мою комплекцию, сделать это будет несколько труднее, чем убить Игоря. По-моему, я раза в три его тяжелее и в два раза выше. Не волнуйтесь, я скоро приду. Лучше соберите всех в гостиной. И проверьте, как чувствует себя ваша сестра. Может, ей уже лучше.

Сафаров кивнул и, не глядя на окружавших его понурых охранников, поспешил в дом. Дронго молча смотрел, как поднимают тело убитого и уносят в гараж. Он уже чувствовал, что близок к разгадке тайны.

«“Муля” или “дуля”, сказал убитый, – вспомнил Дронго. – Дуля? Может, пуля? Он хотел сказать нечто важное о пуле, о патроне, который нашел на полу в бильярдной». Сейчас необходимо вспомнить все подробности разговора с Игорем и понять ход его размышлений, чтобы нащупать вариант, как он вышел на убийцу. Наверняка убийца это понял, или Игорь его о чем-то спросил. Патрон. Дронго нащупал патрон, лежавший у него в кармане. И неспешно пошел по двору. Через полчаса он уже входил в дом, готовый ответить на все вопросы этой страшной ночи.

Глава 14

Они снова сидели в гостиной, на этот раз в несколько другом составе. Нервы у всех были напряжены до предела.

Лейла Махмудовна дрожащей рукой пыталась налить себе холодного чаю, но чайник дергался и дрожал, ударяясь носиком о чашку. В конце концов Саид сам налил ей чай. Он сидел за столом рядом с сестрой.

Лариса сидела у выхода на террасу, скрестив руки на груди. Рядом лежала ее сумка. Кузнецов нервно ходил по гостиной, что-то нашептывая. Семен Григорьевич, с печальным, скорбным лицом, принес стул и устроился у самого входа.

Было уже достаточно светло, стрелки часов показывали девятый час утра.

Когда Дронго прошел к столу и также налил себе в чашку чаю, все замерли, ожидая окончания этой кровавой истории.

– Должен признаться, – устало сказал Дронго, – что я несколько недооценил убийцу. Он оказался гораздо умнее и коварнее, чем я думал. Мне с самого начала не понравилась идея Блумберга о подобном исчезновении. В искусственной «смерти» всегда есть нечто театральное и трагическое одновременно. Ибо она всегда может обернуться фарсом, а может превратиться и в трагедию, что случилось сегодня ночью на этой даче.

Я с самого начала не верил в подосланного убийцу. Это было бы слишком легко и слишком неправдоподобно. Убийца не сумел бы так точно узнать место, где должен был находиться несчастный Паша с винтовкой в руках. Кроме того, убийца не мог знать, что у парня были холостые патроны. Но убийца стрелял настоящими пулями, это значит – специально явился туда, уже имея в кармане несколько боевых патронов. Признаюсь, я поначалу даже подозревал Игоря. Особенно, когда он спросил меня про патроны. И тем более, когда показал один из них. Вот этот, – Дронго достал из кармана патрон и положил его на стол. – Я не сомневаюсь, что именно такими патронами пользовался убийца, покушавшийся на Сергея Леонидовича.

Но убийца не учел, что я могу предусмотреть вариант такого развития событий и надену на Блумберга бронежилет. Я подумал об этом еще в первый день, когда вы, Лейла Махмудовна, приехали ко мне. Вы рассказывали о том, как за вами следят. Говорили, что другая сторона, знает обо всех ваших передвижениях, о всех ваших планах. Знает даже о ваших родственниках за границей и о ваших вкладах в зарубежных банках. Я не очень верил в то, что все это можно узнать посредством обычного наблюдения. Да и сам Блумберг усилил мои подозрения, когда убеждал меня, что противники узнают о его планах еще до того, как он претворит их в жизнь. Он сам был поражен подобной осведомленностью своих врагов.

Но здесь у меня возникло еще несколько вопросов. Когда Лейла Махмудовна приехала ко мне, она перечислила недвижимость, которой владеет их семья и заявила, что все это стоит не больше пяти-шести миллионов долларов. Но попав на дачу, я понял, что она была, мягко говоря, введена в заблуждение. Только эта дача стоит никак не меньше трех-четырех миллионов, и Олег Михайлович, видевший счета на эту дачу, подтвердил мои подозрения.

– Что вы этим хотите сказать? – вздохнула хозяйка дома. – Сережа никогда мне не лгал.

– Конечно нет. Просто он не все вам рассказывал, – печально усмехнулся Дронго. – Ведь при желании он мог собрать двадцать миллионов. Думаю, что только ваша собственность в Москве тянула на половину этой суммы. Вы знали, что у него под Ленинградом была еще одна дача?

Она растерянно уставилась на него. Рука, державшая чашку, дрогнула, чай проливался. Брат схватил ее за руку, чтобы успокоить.

– Перестаньте говорить гадости про Сергея Леонидовича! – громко крикнула Лариса. – Это подло, наконец! Он в больнице, а вы смеете говорить такие вещи. Его чуть не убили.