Плата за красоту

Миранда посмотрела на охранников, на полицейских, разбредшихся по музею. Села на ступеньку рядом с Энни.

– Просто не знаю, что делать. Райана еще допрашивают. А где Эндрю?

– Ему разрешили поехать с Элайзой в больницу.

– Он полагал, что должен быть рядом с ней в эти минуты.

– Нет, все дело в том, что он ее любит, он все еще болен ею. Да это и неудивительно… – Энни сжала пальцами виски. – А я просто бессовестная! Как я могу думать об этом, когда произошло убийство, да и Элайза ранена.

– Человек не властен над своими чувствами. Раньше я в это не верила, а теперь знаю точно.

– Я тоже думала, что умею себя контролировать. – Энни всхлипнула, поднялась на ноги. – Поеду-ка я домой.

– Дождись Райана, Энни. Он тебя отвезет.

– Не стоит. Я приехала сюда на своей развалюхе. Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Скажи Эндрю… В общем, я надеюсь, что с Элайзой все будет в порядке, а ему скажи, что мы еще увидимся.

– Энни, ты ему очень нужна. В самом деле. Энни выдернула из ушей серьги, потерла мочки.

– Пусть учится рассчитывать на самого себя. Он должен сам разобраться, кто он и чего хочет. Здесь я ему не помощница. Да и ты, Миранда, тоже.

«Я никому не помощница, – подумала Миранда, когда осталась одна. – Все, чего я касаюсь, рассыпается в прах. Я всем приношу только несчастье».

Услышав шаги на лестнице, она оглянулась. Райан молча приблизился, взял ее за руки, притянул к себе.

– Боже мой, Райан! Сколько еще будет жертв?

– Тише. – Он погладил ее по спине и прошептал:

– Его застрелили из его же пистолета. Того самого, который я нашел у него в номере. Ты здесь ни при чем.

– Я всегда ни при чем, – устало произнесла она. – Хочу поехать в больницу, проведать Элайзу. Эндрю тоже там. Не нужно оставлять его сейчас одного.

Но он не был один. К немалому своему удивлению, Миранда увидела, что в больнице уже находится ее мать. Элизабет стояла у окна, держа в руке бумажный стаканчик с кофе.

Эндрю расхаживал взад-вперед.

– Ну что? – спросила Миранда.

– Ею занимаются. Рентген, анализы и все такое. Результаты еще неизвестны. Дежурный врач считает, что у нее сотрясение, но они хотят сделать томограмму, проверить, нет ли серьезных повреждений. Она потеряла много крови.

Эндрю заметил, что кровь осталась и на платье Миранды.

– Тебе лучше уехать домой, – сказал он. – Райан, отвези ее.

– Я останусь с тобой, – вздохнула Миранда. – Ты ведь тоже меня не бросил бы.

– Ладно, ладно. – Он прижался к ней лбом. Элизабет смотрела на них молча. Поймав взгляд Райана, опустила глаза.

– Тут кофе, – произнесла она. – Невкусный, зато очень крепкий и горячий.

– Не хочу, – покачала головой Миранда. – Где отец?

– Не знаю. Наверное, вернулся в гостиницу. Ему здесь нечего делать, – Но ты-то здесь. Нам нужно поговорить.

– Прошу прощения, доктор Джонс, – раздался вдруг мужской голос.

Все обернулись и увидели детектива Кука.

– Представляю, в каком вы состоянии, – сказал он.

– Детектив… – У Миранды внутри все сжалось. – Надеюсь, с вами-то ничего не случилось? Вы не заболели?

– Я? Почему вы спрашиваете? Ах да, мы же в больнице. Нет, я приехал для того, чтобы поговорить с доктором Уорфилд.

– С Элайзой? – удивился Эндрю. – Но вы ведь не из отдела убийств, вы расследуете кражи.

– Как знать, такие дела часто связаны между собой. Ребята из отдела убийств будут долго с ней разговаривать. И вообще, ночь ожидается длинная. Может, вы мне пока расскажете, что вам известно? Тогда я не буду задавать доктору Уорфилд лишние вопросы, ее сейчас надо поберечь.

– Детектив, кажется, Кук? – шагнула вперед Элизабет. – Послушайте, это так уж необходимо – устраивать допрос в больнице? Ведь мы ждем результатов анализов, мы волнуемся…

– Мне очень жаль, доктор Джонс.

– Станфорд-Джонс, – поправила Элизабет.

– Да-да, Элизабет Станфорд-Джонс, я знаю. Вы – работодательница потерпевших.

– Да. Ричард и Элайза работают у меня, во Флоренции. Точнее говоря, Ричард работал у меня… – Она побледнела. – Он был моим сотрудником.

– Чем он занимался?

– В основном исследовательской работой. Он был блестящим историком искусства. Бесценный был специалист…

– А доктор Уорфилд?

– Она – директор моей флорентийской лаборатории. Отличный сотрудник – способный, работящий, грамотный.

– Она ведь раньше была вашей невесткой? На лице Элизабет не дрогнул ни единый мускул. Она даже не взглянула в сторону сына.

– Да. И у нас сохранились прекрасные отношения.

– Это такая редкость. Обычно свекрови терпеть не могут невесток, особенно бывших. Винят их во всех несчастьях своих сыновей. А у вас сложился такой плодотворный союз.

– Мы обе профессионалки, детектив. Я вообще не допускаю, чтобы семейные проблемы мешали работе. А к Элайзе я отношусь очень хорошо.

– Между ней и Хоуторном что-нибудь было?

– В каком смысле? – с неописуемым презрением спросила Элизабет. – То, на что вы намекаете, – чудовищно и оскорбительно.

– Отчего же? Насколько мне известно, оба они взрослые люди, семьей не обремененные… Я вовсе не хотел никого оскорбить. В конце концов, оба оказались в одном и том же помещении, вдали от других гостей. Ведь банкет, насколько я понимаю, проходил внизу.