Плата за любовь

Муж заплакал, вспомнив о детях, та это прочувствовала своим нутром.

Она успокаивала его, с любовью произнося, – Не плачь! Будем их искать, сразу, же, как прилетим. И знаешь! Я, уже знаю, что у нас всё будет по-другому. Сказочно! Поверь! Чудеса произошли! Не грусти!

Мужчину это растрогало до глубины души. Он с облегчением вздохнул и решил переосмыслить, перекурить. Встав, пошатываясь на ватных ногах, подошёл к Робби, уже более чем спокойный, попросил сигарету, тот дал. Тут, же, молча, щелкнув зажигалкой, закурил и задумался о завтрашнем дне.

Земля показалась неожиданно для всех, все с облегчением вздохнули. Посадив вертолёт, Робби сойдя с борта, провожая пару, в след крикнул, – Будьте счастливы!.. Поднялся сильный ветер, поток пыли, завернув его в объятья, уносил на глазах изумленного семейства ввысь. Они, стоя в обнимку, махали вдаль рукой, крича, – И Вы, будьте счастливы!

…Смещение времен. Капсула готова к вылету. Робби, Иван, я и Боб вылетаем…

…По прибытию на Землю, ранним утром, мы, по моей просьбе, отправились по знакомым координатам, направляясь к дому Светки, чтобы разузнать: как и что?! Во дворе было вывешено детское белье, из открытого окна был слышен детский плач. Боб узнав, что в доме ребенок, радуясь, запланировал того выкрасть. Иван и Робби ему тут, же пригрозили. Тот, взяв меня в заложницы, стал диктовать своё: Взамен на меня – ребёнок. Завязалась драка. Иван, взяв Боба на себя, явно не рассчитал свои силы, тот его с легкостью убил, срываясь, стал топтать его безжизненное тело, крича, – Урод!.. Предатель! Прислужник плебея!.. Он, беснуясь, торжествовал. В этот момент, Робби спас меня, оттолкнув в сторону. Между ними завязалась борьба без правил, в ней Робби убил Боба, хотя это было и нелегко…

…Я с восхищением смотрела на того, находясь в смятении, как на экране монитора, так и сидя перед Львом и Альбертом. Не выдержав моих мук, Лев сорвал с руки тату. Я моментально вышла из того мира. Тогда, как Робби остался навсегда в НОВОМ для него МИРЕ, о котором слышал от прадеда. Монитор погас.

Альберт, растирая виски, глядя то на меня, то на Льва, устало произнес, – Нет! Не стоит лезть не в свое! Надо жить в своем мире. Глядя на меня, подмечая, – Их мир, еще ладно… А вот: третий, четвертый – это, уже перебор! Там нет людей! Там живут нелюди, истоты. Я испугано поймала себя на мысли, что очень хочу к себе домой. Кажется, это прочел в моем мозгу, Лев, он, вздыхая, сказал, – Сейчас не могу! Надо ждать восстановления карты памяти. Поедем домой.

Приехав домой, я, ссылаясь на головную боль и усталость, пошла в спальню, найдя в шкафу свой халатик, взяв из кармана «Ксанакс», легла спать. Лев подойдя ко мне, целуя, произнес, – Что – ни будь, придумаю, верну тебя домой!.. На меня стал действовать препарат, я впала в нирвану…

* * *

…Я долго шла через туннель. Наконец превозмогая сопротивление, очутилась перед дверью своей квартиры. Открыв, зайдя внутрь, поняла, что квартира пуста, следов присутствия матери и Олби не было. Подумав, что слишком рано, как не как, а утро. Мать, если и привезет Олби, то под вечер.

Тут, же направилась на кухню, пролазив все шкафы, ничего вкусного не обнаружила, а так хотелось, найти плитку шоколада, на нервах подсасывало под ложечкой. – Чёрт! Подумала я. Накручивая себя. – Если о себе не позабочусь, никто и не вспомнит о моем существовании. С обидой в голосе сказала с навернувшейся слезой, я. Продолжая вслух, – Конечно! Светка теперь счастливая женщина, мать!.. Куда, уж мне до нее?!

Прошла в спальню, посмотрев на зеркало, была поражена, надписи не было. Стала тереть виски, напрягая память, что, же все-таки произошло: Разбежались по-английски? Продолжение в мыльной опере не будет?

Меня это выбило из колеи, подумав, что необходимо съесть сладкое, лучше горький шоколад под коньячок, решительно стала одеваться, собираясь в магазин.

Выйдя на улицу, почувствовала запах зимы, отметив, что скоро выпадет снег. Поймав на мысли, что «недавнее прошлое» было летним днем. В голове была каша из воспоминаний, но я не стала напрягаться и перестала переосмысливать. Зайдя в магазин, решила оторваться на сладком, накупив конфет, шоколадок, торт «Птичье молоко», по ходу набросала в корзину – фрукты и коньяк. Кажется, можно на этом и остановиться, подумала я.

Придя домой, в буквальном смысле, набросилась на шоколад. Ела, как – будто впервые, с жадностью откусывая большие куски, набивая ими рот. И чтобы, как-то протолкнуть его, стала запивать коньяком «Коктебель», после нескольких приемов, жизнь стала казаться добрее. Зайдя в спальню с горстью конфет, стала, разворачивая, кидая фантики на пол, ложиться спать, включив ночник, уходя в прострацию, уснула.