Плата за любовь

Светка, растирая щеки, толкая меня в направлении входной двери, сказала, – Всё, руки в ноги и к врачу! Стоя в нерешительности, я сделала шаг вперед. Уже через пару минут, мы были у кабинета врача.

Усадив Веника на кресло перед кабинетом. Светка, обеспокоенная моим состоянием, с тревогой посмотрела на дверь. Я стояла, потупив взгляд.

Не решаясь постучаться.

Перед носом Светки открылась дверь, из нее вышла женщина с большим животом, ее под локоть держала пожилая акушерка, провожая до лифта.

Уже вернувшись обратно, акушерка заметила жест Светки, та показывала рукой на меня. Женщина с любопытством посмотрела, жестом руки приглашая войти. Я пошла вслед за ней.

Тут, же с места сорвалась и моя вездесущая подруга. Но, уже в дверях ее останавливала акушерка, преграждая, закрыв перед ней дверь.

Войдя в кабинет, я увидела у окна стол, за ним сидел врач в очках, он что-то записывал в карточке, повернувшись ко мне, глядя на меня поверх очков, скороговоркой предложил, – Проходи, ложись на кресло.

Я направилась к креслу, акушерка, подсуетившись, уже стояла, рядом подсказывая жестом, как лечь, я молча легла.

Акушерка, стоя, как изваяние, глядела в сторону врача.

Тот, дописывав, бросил карточку в сторону, встал и направился мыть руки. Он мыл смущен, прибывая в некотором заторможённом состоянии. Оглянувшись с любопытством на меня, тут, же надев на руки резиновые перчатки, подошёл к креслу, глядя в упор, вздыхая, спросил, – Так! Что у нас?

Я с испугом посмотрела на него, оставив без ответа.

Акушерка смотрела на меня с полным безразличием.

Врач, проведя ручное обследование, тут, же констатируя вслух, как ему показалось, меня разочаровал, – Странно, но Вы не беременная!.. Не знаю – плохо это или хорошо?!

Глядя в упор, добавил,– Такое бывает. Ложная беременность. Наверно от переутомления. При этом, не двузначно переглядываясь с акушеркой, развел руками, произнеся, – Бывает! Рановато к нам пришли. Сказав, молча вернулся к столу. Я, сжавшись, закусывая губы, одевшись, вышла.

Подслушивавшая Светка, отпрянув от двери, стояла напуганная.

Резко открылась дверь, из нее выбежала я, красная, как рак. На ходу столкнув Светку.

Стоящая в дверях акушерка закрывала дверь, тогда, как Светка, отстраняя ее, вбежала в кабинет и тут, же недоумевая, выбежала, тут, же, как угорелая помчалась по коридору вслед за мной. Крича, – Ну, постой! Всё нормально! Ее догонял Венедикт, хватаясь за правый бок. Через секунду коридор был пуст.

Ссорясь на выходе, отталкивая друг друга, мы разбежались в разные стороны, каждый из нас поехал на своей машине домой. Мне было нестерпимо стыдно и обидно, заглатывая слезы, мчалась на скорости по магистрали.

Вернувшись, домой, уже под вечер. Оставшись наедине с собой, я приняла действительность – таковой, что всё, что происходило со мной, было моей навязчивой идеей фикс, не более, как игра воображения. Решив, что с этим надо кончать. Найдя «Ксанакс», выпив пару таблеток уснула. Для меня было стрессом то, что я не беременная и, что вообще романа не было. Но так хотелось той пережитой мной любви. Я несколько дней, еще пила «Ксанакс», ища в нём спасение, иначе бы не уснула и терзала свою душу очередными мытарствами, а так, краем глаза, еще встречалась со своей прошлой жизнью. Лев был в глубокой депрессии, не зная, как попасть в мой мир. Мне со стороны было жалко его, но к нему, я не осмеливалась подойти.