Плата за любовь

Робби (Майор Савельев) глядя на Боба (Лейтенанта Петрова), что стоял перед ним основательно взвинченный, стараясь быть спокойным, сказал, — Я опять не сделал, что был обязан сделать! Ты, что не понимаешь?! Здесь кроме нас никто не справится с нечистью! Мы с ними на контактной волне, я их чувствую нутром, понял?!

Боб отрицательно покачал головой. Робби посмотрев в сторону машины, поспешно направился к ней.

Почесав затылок, Боб вприпрыжку последовал за ним.

Робби подойдя к машине, тут, же сел за руль, включая зажигание. Боб молча, сел на пассажирское сидение. Машина нехотя, пыхтя, словно, бензобак заполнен песком, все, же завелась.

С майором Савельевым (Робби), явно что-то начало происходить, у него затряслись руки и ноги, он, закусывая губы, выдавливая вслух сквозь зубы, шипя, произнес, — Пересядь за руль!

Лейтенант Петров (Боб) с испугом глядя на него, прошипел, — Вот так всегда!.. Герой!..

Тесня друг друга, пересели. Боб в психозе заматерился, нервно включая зажигание.

Машина, сорвавшись с места, тут, же исчезла в клубах пыли. Смерч, обволакивая ее, старался в след настигнуть, гоня к платине. Машина сорвалась в бездну вод.

Майор и лейтенант, попав в воронку, окутанные потоком воды, были унесены в туннель. Они громко кричали, — АААААА!..

…Лев и Альберт смотрели на монитор. Изучая мои мысли. Лев порываясь, хотел, снят дисплей — тату, но Альберт его отстранил, вслух сказав, — Это наш шанс! Узнать о трех мирах многое, если не всё. Подожди…

…Я тоже наблюдала за всем происходящим, была фактически героиней событий и с любопытством всматривалась в экран.…

* * *

…2013 г. Тяжело вздохнув, посмотрела на вымученное лицо Робби, кажется, он задремал.

Я не понимала, как они люди, стали нелюдями. Мне этого не понять, разумом это не принять.

Казалось бы, тоже досталось детство не из легкого времени, но все, же жили, как могли, стремились к лучшей жизни, не падали, роняя человеческое достоинство. Поежившись, прикрыв глаза, углубилась в свое прошлое…

…Вспышка. Память от сотрясения в скоростном режиме прокручивалась назад…

И это происходило так быстро, молниеносно, что, не успевая сосредотачиваться, пустила пробежку по прошлому на самотёк. Тем более его, уже не вернуть. Так стоит, ли в который раз об этом?!

…Открыв глаза, оглядываясь по сторонам, увидела настоящее, рядом дремал Робби, от холода я растирала плечи, пробирал озноб, но, уже от реальности: Что будет дальше?! Сознавая одно, что в прошлое, уже никогда не вернуться. По щекам текли слезы, прикусив губу, глотая их, внутренне борясь с болью и обидой, оттого, что оказалась в данной ситуации, понимала, что я бессильна…

…Наступил рассвет. Робби открыв глаза, увидел перед собой моё перепуганное лицо. Ему стало жалко меня, стараясь, как-то оправдаться, признался, что, как никто другой, тяготится своим поступком, видя, что здесь, на земле живут по-человечески. Он тоже, когда-то жил здесь, и был счастлив, но в одно прекрасное время, все изменилось до наоборот.

Толпа отщепенцев после пробуждения, стала агрессивной. Каждый из них выяснял отношения, то с Бобом, то с Робби. Первый перенаправлял гнев толпы на второго, подстрекая тех к неадекватному действию — отобрать трофей. Робби постоянно ссорился с Бобом, главарем этой мерзкой шайки-пришельцев, отбивая охоту каждого, отвоевать трофей. Ссылаясь на то, что, конкретно, он его взял и должен привести, как товар в целости и сохранности. Все молчали, изредка срываясь друг на друга за то, что их вояж был насмарку, готовились к отлету. Робби опасаясь нападок в сторону меня, видя их пасмурные лица, все, ж мимоходом заверил тех, что «товар» общий.

…Наконец — вылет в капсюле, непонятного вида — сверхзвуковой летающей машине, в ней можно было лететь, только стоя, каждый сетовал, что нечем дышать, так как лишний пассажир на борту и что, из-за баб одни проблемы, а этой и так отвели много комфорта и внимания.

Перелет оказался практически мгновенным. Посадочная платформа оказалось частью некогда материка «Америка».

Для меня все казалось инородным: косые взгляды, вереница рабов, шедшие за своими хозяевами, и в их лицах не было человеческого подобия.

Мои сопровождающие говорили о возможности продать меня в рабство, счёт велся в несколько лопат изумрудов. Боб тащил меня за руку, как «вещь», и как ищейка искал по углам полуразваленных ангаров покупателей. Приценивался, торговался, но цену держал «заоблачную», так как нужно было делить «куш» на всех.

Не находя достойных покупателей, он отдал меня в рабы Робби. Считая, что товар не пользуется спросом и будет ему и остальным, только в нагрузку.

Робби тоже не знал, что делать со мной.