Платье из твида

— Давай скорее, я жду.

Гретта ушла на кухню, а Джен продолжала сидеть на полу в раздумьях — звонить Тиму или нет. В итоге она набрала номер и секунд 10 слушала гудки.

— Мммм, алло.

— Привет.

— Привет.

— Это Джен, Тим, ты меня слышишь?

— Угу. Что ты звонишь так рано?

— Вообще уже почти час дня.

— Джен, для субботы это еще раннее утро. Но у тебя уже обед, наверное.

Джен сидела на полу и понимала, что картинка заботливого Тима, который всю ночь бегал по клубу и искал ее, существовала только в ее голове. В реальности он, скорее всего, уехал со своими друзьями и продолжил отрываться, забыв о ней.

— Я увидела сообщения от тебя, поэтому позвонила узнать и сказать, что со мной все в порядке.

— В порядке?

— Да, все нормально, если ты вдруг переживал.

— Ладно, хорошо, что все нормально.

— Ну, пока. Надеюсь, ты быстро придешь в себя.

Джен уже была готова положить трубку и пойти заесть свое разочарование пирогом.

— Стой, Джен! Ты еще тут?

— Тут.

— Как прошла ночь? Удалось кого-то найти?

— Да, удалось.

— Ну и норм. Джон будет доволен. Он вчера спрашивал про тебя.

— Спрашивал? Когда? Когда мы были в баре? Он что, приезжал туда?

— Да никто не приезжал. Когда ты ушла наверх. Он мне позвонил и сказал «не оставляй девчонку».

Джен молчала. На глазах появились слезы, и она поняла, что не дышала уже секунд пять, а сердце нещадно стучало.

— Джен? Ты тут?

Джен резко вдохнула воздух и, казалось, не могла сказать ни слова.

— Я, да, да, тут. Больше он ничего не сказал?

— Да вроде нет, я был не в том состоянии, чтобы запоминать все его слова. Ну типа он переживал, что отправил такую девчонку как ты в бар.

— В смысле, «такую девчонку»?

— Да не знаю я. Просто ты же не Моника, которая прошла огонь и воду по несколько раз. А ты такая…

Джен продолжала сидеть на полу и внимательно, почти до дрожи вслушивалась в каждое слово Тима.

— Джен, слушай, все нормально. Все же хорошо закончилось. Ты же норм добралась потом?

— Да, все ок.

— Ну и отлично.

— Подожди, Тим.

— Да, чего?

— Все эти сообщения, когда ты искал меня, ты написал после звонка Джона?

— Ну да, он позвонил. Я понял, что ты так и не пришла с террасы, а внутри я тебя не нашел. Поэтому написал. А когда ты не ответила, подумал, что, либо ты уехала домой и спишь уже в кровати в обнимку с плюшевым мишкой. Либо что-то произошло, и Джон свернет мне шею в понедельник. А потом я вроде бы сел в такси… Короче, как-то так.

— Ясно. Ну отлично, что все добрались и со всеми все в порядке.

— По твоему голосу так не скажешь.

— Нет, правда, все отлично. Ладно, мне надо идти. Увидимся послезавтра.

— Ага, давай.

Джен чувствовала, как телефон стал горячим. Ее щеки горели, по ним текли слезы, и она не могла собраться и встать с кровати.

— Дженни, ну сколько ты будешь болтать со своими парнями! — кричала Гретта с кухни.

На удачу Джен у Гретты зазвонил телефон, и она не пошла разгневанная в комнату. Это была ее соседка, а это значило, что у Джен есть минут 30, чтобы прийти в себя.

Джен не могла сглотнуть накопившиеся слезы. Она просто сидела и плакала. Если проходящему мимо человеку можно было описать ситуацию, которая произошла, то он подумал бы, что Джен сумасшедшая. Но Джен плакала, как плачут тогда, когда люди подтверждают твои же опасения о тебе.

Я для них ребенок. Младшая сестра, за которой надо следить. «Не оставляй девчонку». Я не девчонка!

Для Джен это было большим, почти смертельным ударом. Она поняла, что не была с ними на равных. Все они — Тим, Джон, Моника — взрослые люди, которые могут проснуться в незнакомом месте, напиться, поговорить о чем угодно, о темах, которые она не могла даже произнести вслух. А она была для них не такой — частью команды, но все же каким-то инородным органом, который как бы ни старался, но не мог прижиться. Джен понимала, что они не видели в ней девушки. При всех подколах по отношению к Монике, они смотрели на нее как на взрослую и независимую. Джен к таким они не относили.

Какая же дура! Это надо было подумать, что он посмотрел на меня как на девушку! Джен, ты идиотка! Тупая, безмозглая идиотка!

Спустя время Джен немного начала приходить в себя. Слезы перестали течь, и она могла ясно видеть, что происходит перед ее глазами. Она смотрела на свою комнату и хотела разнести в ней все, сделать из нее комнату взрослой женщины. Но накопившаяся за неделю усталость, похмелье и головная боль от внутренней истерики отняли у нее почти все силы. Она каким-то чудом поднялась с пола, подошла к столу и начала глубоко дышать, чтобы хоть как-то прийти в себя.

— Дженнифер! Я даже по телефону успела поговорить, а ты так и не пришла. Ну что это такое… О господи, что с тобой? Ты вся заплаканная.

Джен молча смотрела на тетю и пыталась решить, стоит ли ей рассказывать правду или нужно выдумать другую причину слез.

— Дженни, ты чего? Что с тобой такое?