Платформа

Валери запомнилось Рождество восемьдесят четвертого; отец тогда провел целый день с бухгалтером Национальной федерации земледельческих профсоюзов. За праздничным ужином он долго сидел молча. Но во время десерта, после двух бокалов шампанского, заговорил с сыном. “Продолжать мое дело я тебе не советую, – сказал он. – Вот уже двадцать лет, как я встаю затемно и заканчиваю работу в восемь-девять вечера; мы с твоей матерью отпуска настоящего ни разу не имели. А продай я сейчас ферму со всей техникой и хлевами и вложи деньги в курортную недвижимость – смогу остаток своих дней загорать на солнышке”.

В последующие годы цены на свинину продолжали снижаться. Фермеры устраивали демонстрации протеста, нередко заканчивавшиеся безнадежным насилием; однажды они вылили на эспланаду перед Домом инвалидов тонны навозной жижи, в другой раз резали свиней на площади перед Бурбонским дворцом. В конце 1986 года правительство приняло постановление о неотложных мерах, направленных на поддержку свиноводства, потом разработало план подъема отрасли. В апреле 1987-го отец Валери продал все хозяйство за четыре с небольшим миллиона франков. На вырученные деньги он купил большую квартиру в Сен-Ке-Портриё, куда переехал с семьей, и три однушки в Торремолинос; у него остался миллион, который он вложил в инвестиционные фонды; а кроме того, он смог осуществить свою детскую мечту – приобрел небольшую яхту. Подписывая акт о продаже фермы, он испытывал грусть и легкую горечь. Новый хозяин, уроженец Ланьона, двадцатитрехлетний холостяк с сельскохозяйственным образованием, еще верил в планы экономического подъема. Отцу Валери минуло в ту пору сорок восемь, матери – сорок семь; лучшие годы их жизни прошли, считай, впустую. Они жили в стране, где инвестиции в производство не давали никаких реальных преимуществ перед спекулятивными вложениями – теперь он в этом убедился. За первый же год сдачи внаем однушек он заработал больше денег, чем за все время упорного труда. Он пристрастился к кроссвордам, ходил на яхте по заливу, рыбачил иногда. Жена поддерживала его как могла; она освоилась в новой жизни куда быстрее, снова полюбила книги, кино, стала бывать на людях.

Когда продавали ферму, Валери исполнилось четырнадцать лет, она уже начала краситься; в зеркале, висевшем на стене ванной, она наблюдала, как постепенно наливается ее грудь. Накануне переезда она долго бродила по ферме. В центральном хлеву оставался еще десяток свиней, они подошли к ней, тихонько похрюкивая. Вечером их должен был забрать оптовик и через несколько дней забить.

Лето на новом месте протекало необычно. По сравнению с их Тремевеном Сен-Ке-Портриё казался настоящим городом. Валери не могла теперь, выйдя из дома, лечь, как прежде, на траву, унестись мыслями вслед облакам, слушая ропот реки. На улице некоторые мальчики из числа отдыхающих провожали ее долгими взглядами; ей никогда не удавалось полностью расслабиться. В конце августа она познакомилась с Беренис, своей будущей одноклассницей: Валери определили в лицей в Сен-Бриё. Беренис была на год старше, она уже давно красилась, носила брендовые юбки; у нее было хорошенькое остренькое личико и очень длинные светлые волосы удивительного рыжеватого оттенка. Девочки стали вместе ходить на пляж Сен-Маргерит; переодевались заранее в комнате Валери. Однажды, сняв лифчик, Валери перехватила взгляд Беренис, устремленный на ее грудь. Она и сама знала, что грудь у нее великолепная, круглая, высокая, такая налитая и упругая, будто искусственная. Беренис протянула руку, погладила изгиб груди, потом сосок. Губы их сблизились, Валери открыла рот и зажмурилась, отдаваясь поцелую целиком. Внизу у нее все увлажнилось раньше, чем Беренис скользнула рукой ей в трусы. Валери нетерпеливо сбросила их, опрокинулась на кровать, раздвинула ноги. Беренис опустилась на колени, прильнула губами к ее киске. Валери сводило живот горячими судорогами, ей казалось, что сознание ее взмывает в бескрайние небесные просторы; она никогда и не подозревала о существовании подобного блаженства.

Они проделывали это снова и снова, каждый день до конца лета. Первый раз – после обеда, перед тем как идти на пляж. Потом они отправлялись загорать, и, лежа на солнце, Валери чувствовала, как во всем теле постепенно нарастает желание; тогда она снимала бюстгальтер, чтобы Беренис могла полюбоваться ее грудью. Затем они чуть ли не бегом возвращались в комнату и предавались любви второй раз.