Платиновые души. Вначале была сделка

Обойдя церковь, она направилась к священнику, который всё ещё продолжал копать. Она видела его лишь в пол-оборота. Высокий мужчина лет за тридцать, он был настолько худ что белая рубашка и черный жилет висели на нём. Вся его одежда была в пыли, а чёрные брюки по колено в грязи. Священник прекратил копать, вонзил лопату в землю, снял перчатки и повернулся к Фионе. Слегка отросшие светло-русые волосы, такое же худое и нездоровое, как и его тело лицо, треугольный нос. Большие круглые очки в странной оправе с красными прозрачными линзами пытались тщетно скрыть тёмные круги под глазами, он выглядел так словно только что вылез из могилы и сейчас заправлял свою кровать землей. Очки блеснули на свету оранжевым оттенком, когда он слегка опустил их и взглянул на неё, его глаза были тёмно-золотыми, в тени они ярко светились и напоминали две гильзы. Чтобы не пялиться в них так явно, Фиона слегка опустила свои глаза и заметила на его шее странный шрам. Ей показалось, что его голова была пришита к телу.

– Доброе утро. Тебе уже можно вставать? – сказал священник хриплым голосом и поправил колоратку скрыв шрам.

Фиона вновь отвела глаза, в этот раз в сторону, и неуверенно ответила ему:

– …Доброе. Сестра сказала, что раз я очнулась то могу делать что хочу.

– Сестра значит сказала… – священник посмотрел на церковь и что-то недовольно пробубнил себе под нос. – Ну раз тебе лучше то делай как знаешь. Я не врач.

Он снял очки, достал платок из кармана и протёр их, а затем снова принялся за работу. Подняв с земли крест, он вставил его в землю и вбил сверху молотком.

– Можешь подать мне вон ту табличку? – спросил он Фиону

– А? – она всё еще была растеряна.

– Табличку. Вон она лежит.

– Да, конечно. – она подошла к нему и подняла с земли табличку что он просил. Она была не тяжелая, но Фионе потребовались обе руки чтобы поднять её.

Священник взял её, прибил к кресту и достал ещё один гвоздь.

– Парень со свернутой шеей.

– Что простите?

– Парень со свернутой шеей. – он указал на могилу что копал недавно и словно спрашивал у нее что-то.

– Ему свернули шею?

– Да. На сто восемьдесят градусов. Как его зовут?

Фиона закрыла рот рукой и широко открыла глаза.

– Это Рич? Здесь лежит Рич?

– Здесь лежит парень со свернутой шеей. На сто восемьдесят градусов. Как его зовут я не знаю. Но если его зовут Рич, то я так и напишу. Так мне писать?

– Вы меня путаете. – Фиона сердито посмотрела на него.

– Согласен. Мало ли кому в последнее время сворачивали шею на сто восемьдесят градусов. – священник достал из кармана обручальное кольцо. – Это как-то связанно с ним, Фиона?

Фиона взяла кольцо, которое Рич так и не успел ей подарить. Она знала, что оно значит, но она хотела услышать эти слова от него.

– Да. Зачем всё это? Если вы знаете кто я такая могли бы просто сказать и спросить его имя.

– Хотел тебя отвлечь.

– Отвлечь? От чего?

– Вот видишь. Ты уже и сама забыла. – священник улыбнулся. – Теперь все твои мысли только о странном священнике, морочащем тебе голову, а не о мертвом женихе. Или лучше сказать несостоявшемся мертвом женихе? Хотя лучше так не говорить. Но я уже это сказал… – священник протянул ей руку. – Виктор Долохов, местный священник.

– Кажется я начинаю понимать почему вас священников Старого Бога не любят. – она пожала ему руку в ответ. – Фиона Экхарт, хотя вы и так знаете это.

– Поверь мне, ты так думаешь потому что не встречалась со служителями церкви Шестого. – Виктор повернулся к табличке и начал царапать на ней имя. – Значит Рич. А как там дальше?

– Колдхолл.

– Кол-д-хо-л…две «л»?

– Две.

– Ну вот. Если хочешь могу дописать ещё что-то. Ну знаешь на вроде: «Любящий сын», «Будем помнить тебя всегда» и подобное.

Фиона вертела в руке кольцо рассматривая его со всех сторон, а затем надела на безымянный палец.

– Чемпион и лучший наездник Республики. И…Мой дорогой Рич.

Виктор посмотрел на гвоздь потом взглянул на дощечку.

– Длинновато получается. Думаю, остановимся на лучшем наезднике. – Виктор тяжело выдохнул и начал писать заказанное Фионой послание. – Но своих родных будешь подписывать сама. Как хочешь.

– Мои семья тоже здесь?

– Да. Я покажу тебе их могилы после завтрака. – он указал Фионе туда откуда она пришла, там стояла монахиня и махали им рукой.

– Эй! Завтрак на столе! Потом подпишете всех покойников.

– Идём, а то всё остынет. – Виктор убрал гвоздь в коробку и положил её возле могилы Рича.

Виктор направился за монахиней, а затем повернулся к Фионе:

– Блажен муж, который не пошел      на совет нечестивых, и на путь грешных не вступил, и не сидел в сборище губителей; Но в законе Господнем воля его, и закону Его будет поучаться он день и ночь. И будет он словно древо, насажденное у источников вод, что принесет плод свой вовремя свое; и листва его не опадет, и во всем, что творит, преуспеет.

– Это что-то должно значить?

– Да это я так по привычке. Хотя. Кто знает? Пойдем пока всё не остыло.