Платиновый

- Не знаю, что он тебе наговорил, но, пойми, я не он. Ты для меня очень дорог.

- Я думал, что не нужен тебе… - прошептал совсем тихо, - только так… ну… И испугался.

Я честно держался. Клянусь вам! Но когда он надул губы и покосился на меня, выглядывая из-за шторки прямых волос, кутаясь в натянутое до подбородка одеяло, последние шлюзы рухнули и я схватил его, притянул к себе и обнял.

- Знаешь, - зашептал часто-часто ему в маленькое розовое ушко, - я эту неделю еле пережил, чуть не сдох без тебя. Пообещал себе, что если явишься, больше не отпущу, никогда. Так что теперь ты попал, теперь ты ни куда от меня не убежишь. Я хочу, чтобы ты раз и навсегда себе уяснил одну важную деталь. Я гей. Я люблю тебя, и если бы мне нужна была королева, тогда я был бы кем-то другим. Не передать тебе как мне нравится, что ты мужик, а между твоих ног имеется член! Теперь ты мой. И я тебя ни куда не опущу. Буду кормить тебя оладушками и любить.

Его руки поднялись и, с какой-то обреченностью, опустились на мои плечи.

- От такого напора или беги или сразу соглашайся, - прохрипел он, вовлекая меня в поцелуй, желанный, тягучий и головокружительный.

Какой он! Я сразу утонул в самом сладком прикосновении. В паху ощутимо потяжелело, а по спине прошла приятная теплая волна. Я перехватил инициативу, углубляя поцелуй и, наконец, превращая все свои фантазии в реальность. Сильнее сжимаю свое обретенное чудо в объятиях и не верю в свалившееся за что-то на меня счастье.

- Ты мой, мой! Самый-самый. И только мой. Счастье мое!

Мы сходили с ума, растворялись друг в друге и были, может, впервые счастливы, разделяя его на двоих.

Утро следующего дня мне уже не казалось таким волшебным, хотя, не могу не согласиться, некая удовлетворенность укоренилась у душе, свернулась мягким комочком и уютно устроилась где-то глубоко в сердце. Наконец-то. Во мне все так и пело. Вставая с разворошенной постели, я лишний раз убедился, что скакать от радости – увы, не мой удел. Этот стервец, все-таки, отлюбил мою задницу и с непривычки я двигался как пингвин. Марк все хлопотал вокруг меня с заживляющей мазью. Какое-то время я отмахивался, но в итоге сдался. Шипя и брыкаясь, был уложен на подушки, тщательнейшим образом смазан, а потом снова залюблен.

- А знаешь, я могу привыкнуть к такому поклонению, - я помог подняться с колен Марку, благодарно чмокнув его в подставленные натруженные губы, - он вздернул бровь и ухмыльнулся.

- С чего э-это? –протянул ехидно.

- Ну, знаешь… Бог солнца и неба… - он замер и покраснел, помидорка моя.

- Ия сдала? – и помолчав добавил, - Я и так на тебя молюсь как на идола.

Обнимаю своего платинового и любимого. Теперь не выпущу до утра.

- И ты каждую неделю ходишь сюда? Почему раньше мне ничего не говорил? – Марк в ответ хмыкнул, улыбнувшись уголком рта.

Я бесился. Мое раздражение переросло в панику, паника – в удивление и понимание. Вот откуда синяки и кровоподтеки. Марк решил показать место, которое я предпочитал бы не видеть, но ему я этого не скажу. Мои соревнования по дзюдо тоже не бальные танцы, но там есть правила и переживанию о серьезных травмах я места не вижу. Но это! За давно заброшенным и разрушенным зданием аэропорта, в кольце криков и подначек, на импровизированной арене мой Марк боролся с мужиком устрашающего вида. Он казался хрупкой мраморной статуэткой на фоне этой горы тестостерона. Марк двигался как тень: сейчас тут, через мгновение – там. Волосы, собранные на макушке в произвольный пучок, открывали длинную белоснежную шею и маленькие, так горячо любимые мной, розовые ушки. Удары сыпались непрерывным потоком, направленные на болевые точки. Я залюбовался его слитыми плавными движениями. Марк комбинировал и соединял в связки разные приемы, совершенно не похожих стилей. Конечно, как же тут без этого… Уличные бои без правил требуют смешанных техник, иначе ни как.

Соперник Марка, тем временем, извернувшись, нанес удар в ключицу, от чего его чуть повело, но он плавно перенес тяжесть тела на правую ногу и отклонился, чтобы резко подпрыгнуть и при этом нанести серию ударов. Огромный парень начал злиться. Я увидел, как Марк, воспользовавшись моментом, поднырнул под руку здоровяка и нанес удар в область колена. Болевой и тут не изменил ему, завершая бой. Только теперь я выдохнул.

Марк вышел из круга с поздравлениями и дружескими хлопками по взмыленной спине. Подошел ко мне, взял бутылку с водой и направился к белому форду, припаркованному тут же.

Махнул мне головой, - Нам пора. – открыл крышечку и присосался к горлышку.

Смотрю на него: вода течет по коже, смешивается с потом и стекает за резинку спортивных бриджей. Грудная клетка вздымается от частых вздохов, впалый живот подрагивает. Такой красивый, разморенный. Ни дать ни взять – дракон у ручья!

- Дракон, вот твой выигрыш. – Мальчишка, худенький как тростиночка сунул Марку пачку денег, - Ну, бывай. Увидемся.

- Почему Дракон? – не удержался я, выводя машину на трассу.

Марк устроился рядом, разложив кресло и уже, почти засыпая, тронул плечо.