Плато Дьявола

Таппан подошел к бару, достал из холодильника бутылку, наполнил бокал и поставил перед Норой. Потом быстро взболтал мартини для себя и налил его в коктейльный бокал.

— Ваше здоровье. — Таппан чокнулся с Норой и улыбнулся. Отпив, наклонился к ней. — Интересно, вы уже готовы ответить «да»?

На секунду Нора растерялась от такого вопроса, но потом сообразила, что Таппан имеет в виду их предыдущий разговор. Пригубив вино, она поставила бокал на столик.

— Полночи я лежала без сна, размышляя про сверхтяжелый элемент и микротектиты. Но пожалуй, даже после этих открытий я остаюсь скептиком.

— Неужели?

— Сенсационные заявления требуют таких же сенсационных доказательств.

— По-вашему, эти два доказательства недостаточно сенсационны?

— Ошибки исключать нельзя. Вдруг мы что-то упустили? Проблема в том, что все вы искренне верите в инопланетян. Вы должны признать, что это может исказить ваш взгляд на результаты.

Таппан воздел бокал с мартини.

— Отдаю должное вашей твердой скептической позиции и уважаю ее, хотя, на мой взгляд, вы перегибаете палку. — Помолчав, Таппан спросил: — Что вас смущает?

— В каком смысле?

— Я по вашему лицу вижу…

— Лицо у меня такое же, как обычно.

— Неправда.

Нора вздохнула. А впрочем, что она теряет?

— Ну ладно. Если честно, дело в вас.

— Во мне? — Таппан отшатнулся в притворном удивлении.

— Ну… у вас привычка надевать маску невежества. То есть… — Она поспешила объяснить: — Я говорю о технических вещах. У вас масштабное видение, в увлеченности делом и креативности вам не откажешь, но, когда доходит до деталей, вы предоставляете ученым говорить за вас.

— И правильно делаю. За это я им и плачу.

— Это понятно. Но когда вы брызжете энтузиазмом… — Нора уже жалела, что подняла эту тему, однако заставила себя договорить. — Вы забываете про свою защитную маску и сбрасываете ее.

— Что-то не улавливаю вашей мысли.

— Например, проведя весь день в первом павильоне вместе с Грегом, вы рассказывали про сверхтяжелые элементы и острова стабильности так уверенно, будто вы сами физик. — Нора помолчала. — Короче говоря, в физике вы разбираетесь лучше, чем хотите показать.

Таппан призадумался.

— Вот как?

— Да.

— Что ж. — Он отпил мартини. — Вы меня раскусили.

Нора ждала, и наконец пришла очередь Таппана вздыхать.

— Да, вы правы, физика — моя страсть. А точнее, астрофизика.

— Я так и подумала, что невежда вряд ли стал бы миллиардером-изобретателем. Тогда зачем притворство?

— Я не притворяюсь, — поспешил ответить Таппан, и на секунду Нора испугалась, что зашла слишком далеко. Но он лишь допил мартини и рассмеялся. — На самом деле у меня две причины. Первая: опыт научил меня нанимать лучших специалистов, время от времени направлять их в нужную сторону, но давать им возможность свободно говорить и думать. Если буду хвастаться своими знаниями, это их смутит и заставит высказываться осмотрительнее.

Нора кивнула. Разумная стратегия.

— А вторая причина?

— Ее объяснить сложнее. — Таппан заглянул в свой бокал, помедлил, затем встал и сделал себе еще мартини, хотя Нора припомнила, что этим он вдвое превысил свою норму.

Когда Таппан снова сел, его лицо было задумчивым.

— Вам знаком классический сюжет — нищий представитель рабочего класса вкалывает от зари до зари, чтобы его ребенок выучился на врача или юриста, а тот мечтает рисовать или сочинять сонеты?

— Конечно. Так начинаются почти все биографии романистов викторианской эпохи.

— Со мной вышла похожая история, только наоборот. Мой отец преподавал английский в общественном колледже в Южной Дакоте. Он жил и дышал литературой и мечтал стать писателем. В юности он приложил для этого все усилия. Дед пришел в ярость, когда его сын сбежал с семейной фермы, но отца это не остановило. И вот в чем трагедия: писатель из него не вышел. — Таппан умолк, снова погрузившись в задумчивость. — Он всегда мечтал создать шедевр, литературный бриллиант. Совсем как герой «Завтрака у Тиффани» мечтал писать тонкую, проникновенную прозу. Но таланта не хватило. Поэтому стать знаменитым литератором и прославить наш род должен был я, его наследник. Проблема заключалась в том, что мне куда больше нравилось чинить трактор, или лежать на сеновале, высматривая в темном небе падающие звезды, или изучать созвездия, или самому догадываться, как работает ветряная мельница. Романы меня мало интересовали. — Таппан снова рассмеялся, на этот раз совсем невесело. — В свободное от преподавания и разрывания рукописей время папа делал все возможное, чтобы привить мне любовь к литературе. Заваливал меня книгами Роберта Льюиса Стивенсона и Герберта Уэллса. Даже обещал подарить шоколадку, если дочитаю до конца. — Таппан поерзал на диване. — Примерно в это время мама развелась с ним и стала жить со свекром и свекровью на том, что осталось от семейной фермы.

Нора решила, что слишком рьяно демонстрировать сочувствие ни к чему.

— Ну и как, вы дочитывали книги?