Платон – герой Союза

— Не может быть. Нам сказали, что только сегодня на вашем кладбище похоронили трёх мужчин. Вы же знаете об этом! — пошёл в наступление Платон.

Пока старики в замешательстве обсуждали эту новость между собой, Платон подозвал Злого и объяснил план действий:

— Забирай всех и парами прочешите окрестности кишлака. Должны побежать тараканы. Эти старые барбосы пришли нам мозги компостировать и время тянуть. Давай бегом, как ты можешь! На связи, — подтолкнул в спину Злого Платон, придав нужное ускорение.

— Не может быть, уважаемый Платон, старейшины о похоронах знали бы, — ответил староста, чуть склонив голову.

— Конечно, я вам верю, уважаемый Нури. Сейчас все вместе идём на кладбище и откапываем свежие могилы. Если там ваши жители, о смерти которых вы не знали, мы уйдём. Если там мужчины с огнестрельными ранениями, я заберу из вашего кишлака всех мужчин возрастом от 14 до 50 лет. И сюда приедут много русских солдат. Так вас устроит? А? Старейшины или, как вас там? — заявил Платон и для острастки передёрнул затвор АКСа.

Бес перевёл, недружелюбно посматривая на старосту и, нервно щёлкая указательным пальцем по спусковому крючку. Старейшины опять начали толкаться, обсуждая нагрянувшую на кишлак, беду. Бес прислушивался к их разговорам и молча кивал Платону. Но ответа от стариков дождаться так и не пришлось. Зато в портативной рации раздался довольный голос Злого:

— Вот всегда удивлялся тебе… ну, ладно! Короче, поймали мы тут двух кавалеристов. К вам идём!

— Каких кавалеристов, Злой? — пытался выяснить Платон, но рация молчала.

Через пять минут в конце улицы появился смешенный отряд. Впереди шёл с пулемётом на плече и довольной физиономией Злой. А за ним конвой вёл под уздцы двух ишаков. На первом сидел улыбающийся Яша-санитар. Это Злой так извинялся перед ним. На втором ишаке сидел весь перебинтованный дух, на вид лет двадцати пяти. А замыкал шествие местный со связанными руками. Конец верёвки был намотан на руку Араратика. Платон задал только один вопрос старосте кишлака:

— Ваши люди?

Старики, ничего не сказав, опустили головы. Гриша запустил двигатель, заполнив улицу грохотом и сизо-чёрным дымом. Сначала попытался культурно выехать задним ходом, но потом плюнул, разрушил, разворачиваясь, чей-то дувал, и поехал малым ходом на выезд. Решили пройтись через кишлак пешком, тем более, что ишаки за Гришей не успевали. Допрос решили учинить не на глазах у всего «колхоза», а так… ближе к кладбищу. Нужно было торопиться, поэтому начали на ходу. Начали с раненого.

— Как тебя зовут?

— Мехмет.

— Это вы сожгли русский вертолёт?

— Нет.

— Где тебя ранили и когда?

— Плохой выстрел на охоте. Сегодня. С братом на горных козлов охотились.

— Здесь до ближайших гор и козлов полдня на машине ехать. У вас есть машина?

— Нет, только ишаки.

— Значит, говоришь, что брат тебя с козлом перепутал?

Мехмет неожиданно застонал, закатил глаза и чуть не упал с ишака. Араратик вовремя подставил плечо и дух удержался. Дёрнулся на помощь и брат Мехмета.

— А тебя как зовут?

— Далер.

— Мехмет твой брат, Далер?

— Да, младший.

— Почему ты хотел брата убить?

— Кто? Я? Он брат мой! Его русские…

— Где его русские ранили, Далер?

Далер понял, что сказал не то, что нужно было. Платон с Бесом пришли к выводу, что они на правильном пути. Доехав до кладбища, ишаков отпустили. Они далеко не ушли, тут же стали щипать пожухлую осеннюю траву. Довольный Яша подходил ко всем и пытался поделиться своими впечатлениями от верховой езды. Дело в том, что, со слов Яши, за двадцать лет он ещё ни на ком не ездил. Наоборот! Все ездили на нём. И как вам это нравится? Дольше всех его слушал, конечно, Злой.

Злой молча слушал этот допрос «на ходу», и ему не нравились ни вопросы, ни ответы. До заката времени оставалось не так много и, если не расколоть этих двоих, то банда просто уйдёт. Злой подошёл к Платону и угрюмым голосом сказал:

— Платон, что спрашивать, я знаю. Дай мне!

— Бес, переводи, — кивнул головой Платон, понимая, что шансов разговорить душманов у них мало.

Злой подошёл к Араратику и вполголоса сказал, обращаясь только к нему:

— Арарат, попридержи Платона, если что…

Тот молча кивнул головой, отдал свой пулемёт напарнику и подтянул ближе к себе за верёвку связанного старшего брата Далера. Злой подошёл к раненному Мехмету, достал свой трофейный нож из дамасской стали и стал медленно разрезать и снимать бинты с его груди.

— Меня интересует только один вопрос — где сейчас твой отряд? Расскажешь — и твой брат останется жить, — тихо говорил Злой, срезая ленты окровавленного бинта.

— Я не знаю, — отвечал душман, — наш командир Мансур никому не доверяет.

Далер рвался к брату, что-то кричал, просил. Бес сначала что-то начал переводить, типа «отпустите, он не знает», а потом они со Злым полностью переключились на Мехмета.

— Если тебя привезли раненого в твой родной кишлак, значит, и они все местные, из твоего, соседних кишлаков. Значит, и база у вас где-то рядом. И не в горах, в горы машины не затащишь, — логично размышлял Бес.

А в это время Злой, закончив срезать бинты, вставил два пальца в рану духу и чуть провернул.