Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только

– Куранту казалось, что Гильберт был абсолютно не способен понять, что кругом творилось беззаконие… Главным его заблуждением, по-видимому, было то, что он всё ещё верил в жизнеспособность старой юридической системы. Он продолжал хранить глубокую прусскую веру в закон, которую внушил ему судья Гильберт (его отец – М.И.). Представление о ней даёт рассказ о том, как Фридрих Великий, обеспокоенный шумом крестьянской мельницы, пригрозил конфисковать её. Крестьянин с твёрдой уверенностью ответил королю: «Нет – в Пруссии ещё есть судьи!». Пристыженный Фридрих велел написать слова крестьянина на портике своего летнего дворца, где они всё ещё оставались в 1933 году.

Этот исторический анекдот пересказывает и Мераб МАМАРДАШВИЛИ, предполагая, что для такой твердой уверенности в независимость суда правосудие в Пруссии должно было ранее созревать лет двести.

ХАЙЕК

О том же верховенстве закона над самоуправством власти размышлял и другой философ – автор легендарной «Дороги к рабству» Фридрих ХАЙЕК. В одном из примечаний к своей книге «Конституция свободы» (стр. 260 российского издания – М.: Новое издательство, 2018) он пишет:

– Концепция власти закона, преобладавшая в Пруссии XVIII века, хорошо иллюстрируется анекдотом, известным каждому немецкому ребенку. Рассказывают, что Фридриха II раздражала старая ветряная мельница, стоявшая в близком соседстве с его дворцом Сан-Суси и портившая вид, и после нескольких неудачных попыток купить ее он пригрозил владельцу, что прогонит его с участка, на что старый мельник якобы ответил: «У нас в Пруссии еще есть суд!» Что касается фактов, вернее отсутствия фактической базы у этой легенды, см.: Koser R. Geschichte Friedrich des Großen. Stuttgart: Cotta, 1912—1914. Vol. 3. P. 413 ff. Эта история говорит о том, что у королевской власти были свои пределы, чего в то время, вероятно, нельзя было сказать ни про одну другую страну континента, и я не уверен, что сегодня это может быть сказано о главах демократических государств: одного их намека городским планировщикам было бы достаточно, чтобы принудительно убрать эту помеху – хотя, конечно, исключительно в интересах общества, а не для того, чтобы удовлетворить чей-либо каприз!

ЛЕСКОВ

Этот исторический анекдот поминает и Николай ЛЕСКОВ в рассказе «Колыванский муж»:

– У них, у немцев, хороша экономия и опрятность. В старину тоже было довольно и справедливости: в Берлине раз суд в пользу простого мельника против короля решил. Очень справедливо, но все-таки они немцы и нашего брата русака любят переделывать.

Но гораздо более интересен современный комментарий (ну, относительно современный – из 8 тома 11-томника ЛЕСКОВА 1958 года):