Плацдарм

В то утро, как обычно, они возились с установкой — Николай проверял, без особой надежды, возникающие идеи — как можно восстановить тоннели между мирами, а радист — двадцатилетний парень, окончивший двухмесячные курсы связистов и после войны мечтающий устроится на флот, чтобы повидать мир, возился с приемником, выясняя, почему плывет частота приема. Внезапно шорох радиоэфира, доносившийся из динамика, сменился прерывистым треском, сквозь который прорывался голос, еле слышный:

— …вызывает Восточный Союз. Отвечайте…

— Володь, что там у тебя? — спросил Николай.

Тот пожал плечами.

— Не знаю. Передача какая-то. Может, наши пытаются связаться с той стороной?

Лейтенант задумался. Да, наверное, попытаться можно, хотя какие шансы на успех, если коридоры закрыты? Он уже собирался высказать эту мысль, как вновь раздался треск, и из динамика донеслось:

— …СССР вызывает Восточный Союз. Отвечайте…

Николай с Володей переглянулись.

— Это не наша передача, — сдавленным голосом сказал радист, — она идет оттуда! — он показал себе за плечо.

Николай вскочил на ноги.

— Лови сообщение, — распорядился он, — постарайся записать его целиком. Если с той стороны и правда пытаются с нами связаться, оно не будет длинным.

Володя кивнул.

— А ты куда? — спросил он.

— К командиру, — ответил лейтенант. Боже мой, билась в голове мысль, неужели получится? Надо снова собирать команду, упросить майора всех вернуть… и начать как можно скорее, чтобы не упустить шанс.

На этот раз, пообещал себе Николай, он уговорит майора.

Спустя пару часов ситуация прояснилась. Командира долго убеждать не пришлось, он с первых же слов осознал значение сообщения, принятого радистом. К тому времени, когда Николай с майором вернулись к установке, Володя уже знал полный текст:

««Внимание! СССР вызывает Восточный Союз. Отвечайте на этой частоте после запуска установки для создания коридора».

— Запускай установку, — распорядился командир.

— Есть, товарищ майор, — ответил Николай.

— А что ты им передашь?

Алексеев ненадолго задумался.

— Ну, например, так. «Говорит Восточный Союз. Ваше сообщение принято.»

— Годится, — одобрил майор, — так и передавай. И ни слова больше. Понял?

— Так точно!

Впервые за последние три месяца профессор Громов не знал, что ему делать.

Нет, разумеется, как и все последние тридцать с лишком лет, он вставал в семь часов утра — или раньше, если так складывались обстоятельства, — и после утренних процедур и завтрака садился за письменный стол, заваленный чужими статьями, монографиями и черновиками. Какое-то время уходило на то, чтобы проверить результаты, полученные вчера вечером — и довольно часто в них находилась ошибка. Громов относился к этому спокойно, без досады, потому что за долгие годы работы теоретика вывел для себя: ошибка, если только это не тривиальный математический просчет, таит в себе не меньше возможностей, чем верный результат.

Но вот теперь, усаживаясь в мягкое кресло, удобное для мысленных путешествий по просторам науки, Громов не мог погрузиться полностью в очередную задачу. Ныряя в нее, он чувствовал, как сразу же выскакивает назад, на поверхность — как пробка из воды. Почему, спрашивал он самого себя?

Потому что ты ждешь ответа стой стороны.

Но ведь это от тебя не зависит, резонно возражал он сам себе, ты сделал что мог, займись другими задачами!

Разумно. Но он не мог.

Текст радиограммы — «СССР вызывает Восточный Союз…» — вновь и вновь всплывал в мозгу, стоило ему хоть немного отпустить контроль над собой. Ответят ли они? Умом он знал, что гадать бесполезно, но не мог перестать. Целый мир, в который еще недавно можно было легко проникнуть, теперь оказался отрезанным. Как это понимать? Почему законы природы устроены именно так?

Ответов на эти вопросы не было.

Телефон зазвонил, когда Громов в очередной раз перебирал собственные черновики, пытаясь в очередной раз создать порядок из хаоса. Взяв трубку, он с возрастающим волнением выслушал сообщение от Саши, взглянул на часы, и коротко ответил:

— Я еду. Буду через полчаса.

В мастерской КБ-45 царило оживление. Радиограмма, полученная из Восточного Союза, перечитывалась вновь и вновь: «Говорит Восточный Союз. Ваше сообщение принято». Горячие головы тут же предлагали организовать обмен сообщениями между сторонами, но начальник мастерской стоял насмерть: без санкции руководства никто ничего передавать не будет.

Тем временем руководство КБ-45 в лице профессора Андреева отбыло на совещание в Лубянку, к генералу Синицыну. Туда же вызвали и остальных, имевших отношение к успеху — академика Сырина и профессора Громова. Синицын начал с того, что поздравил ученых с этим успехом, а затем попросил обрисовать текущую ситуацию и перспективы. Слово по старшинству взял академик Сырин, однако он выступил коротко, еще раз в понятных терминах обрисовав причины, по которым возможна радиосвязь между мирами. В основном объяснение адресовалось Андрееву — нынешний руководитель КБ-45 был далек от этой темы. Закончив, Сырин предложил передать слово профессору Громову. Возражений не было.