Плацдарм. Игра на выживание

– Земная трава… зверобой всякий, багульник, ромашка…

– А я прошлой ночью весь запас кофе выжрал. Такая гнусь с неба на огонь прилетела, не уснешь.

Помолчали.

Ясно было, что никуда они сегодня не пойдут.

Девушке вдруг стало впервые после отправки спокойно на душе, и база теперь уж не казалась такой уж недостижимой, а саванна – такой непроходимой.

Мужчина подтянул к себе свою адскую машинку.

– Я взял его с собой из чистого… гм, озорства. Было у меня хобби – каталоги оружия. А как принялись все собираться, так я решил соригинальничать, и не жалею. Шел – как слон через посудную лавку. Динозавров покрошил, как маньяк. Утром меня даже зауважали – три местных плюгавых шакала привязались, не так давно отстали. Нашелся, видимо, посерьезнее поставщик мертвечины.

– А что это за ужас такой? Я и в кино не видела.

– Пулемет Рассела С. Робинсона, модель 14. Единственная в своем роде игрушка. Стреляешь стоя, словно из спортивного карабина. Только – очередями и с плеча.

– А отдача? Только на такого… гм, здоровяка рассчитано?

– Да нет, идеально сбалансирован, вот только тяжел, конечно, да еще ленты эти. Не стал экономить на спичках – попер напрямик, паля во все, что атакует. А атаковало там буквально все. Не поверишь – создан еще во время Второй мировой, в Австралии. Потом в Англии пытались на самолеты водружать, но что-то не заклеилось. Себестоимость большая, детали сложные. Вот и остался известен узкому кругу специалистов. Долго я выбирал, да потом прикинул, что на базе – десять пулеметов, аккурат под эти вот патроны, а их там – вагон. Так что если я по дороге все под завязку расстреляю, а такими темпами – недолго ждать, то все равно на себе железку эту попру. Будущему государству людей в этих широтах такая боевая единица ох как не помешает.

– А что, думаешь, будет государство?

– Естественно. Тут иначе нельзя.

Человек был явным оптимистом.

Простой, сильный, веселый мужик.

Девушка еще раз посмотрела на громадное чудище с дырчатым кожухом и свисающей лентой, на открытое лицо безмятежно пьющего травяной отвар человека и звонко, весело расхохоталась.

– Альтруист, значит? Пойдем тогда вместе. С твоей пушкой ничего не страшно. Охотиться буду я. Все же – КМС по стрельбе, да и оружие более… деликатное. А кончатся ленты – будешь им, как дубиной, глушить, идет?

– Да я, в принципе, еще всякого разного с собой волоку. Коллекционер-любитель…

– Так значит – нет?

– Так значит – да.

Долгое время они молчали, думая каждый о своем.

Костер догорел.

Раз на верхушку соседнего дерева пыталась усесться здоровенная летучая мышь со змеиной головой, но девушка, расчетливо прицелившись, раздробила ей когтистую лапу. Издав леденящее душу шипение, летучая тварь понеслась к болоту.

– КМС, говоришь? – насмешливо прищурился бородач.

– Не хочу свое озеро поганить.

– Тоже верно. Пойду я дровишек еще наберу. Ночи тут хоть и короткие, но неприятные. Обложимся огнем, будем по очереди дежурить. А то я все шел и думал – суток десять не посплю, и никакой пулемет не поможет.

Девушка вытянулась на песке и, закрыв глаза, стала напевать что-то задумчивое. Мужчина ворочался у воды, волоча сухие коряги, затем, тихо ступая, вернулся к огню с дровами.

Огненный шар катился к закату.

– Ну, я даю.

Девушка проснулась, потянулась и хмыкнула, разглядывая наваленный вокруг хворост.

– Ничего удивительного, свежий воздух, волнительные пейзажи, стрельба по движущимся мишеням, чувство опасности и остроты жизни. Однако твоя вахта первая. Еще часок-другой, и я отключусь.

– Заметано.

Девушка походила внутри укрепления, поглядывая на кружащиеся в небесах силуэты, и решила не спать в гамаке.

Мудрая птичка могла снять ее с развилки, не долетая до языков пламени. Вот и пригодился бронежилет. Из него вышло небольшое креслице, в комплекте с причудливой корягой, странной, как фантазии доктора Фрейда.

От нечего делать она вертела в руках «Бобра» из комплекта выживания. В комплект входили три предмета. Метательный нож в форме лаврового листа с рукоятью, обмотанной шелковой стропой, сам «Бобр» – внушительный тесак с волнистым лезвием, которым одинаково можно было рубить дровишки и драконьи головы, и «нож Робинзона». В понимании российских конверсионных мыслителей, без этого странного стального треугольника с ажурными дырками разной конфигурации на необитаемом острове делать нечего. Чудо техники величиной с ладошку младенцев могло делать следующие необходимые штуки: пилить по металлу, вскрывать бутылочные пробки, служить консервным ножом, быть плоской отверткой, гаечным ключом, гнуть и ломать проволоку, при случае мог подхалтурить напильником и что-нибудь измерить пятисантиметровой линейкой. А еще, наверное, у приплывающих охотников за головами на эту блестящую штуковину можно было выменять связку бананов или слоновий клык.