Плавающая Евразия

В туалетной комнате в это время появился высокий мужчина с вьющимися, как у эфиопа, волосами, с белой накидкой. Почти синхронно с жестами синьоры, примеряющей маски, кучерявый надевал на голову то турецкую шапочку с султаном, то стальной шлем, то тирольскую шляпу с орлиным пером, то фуражку с полковничьей золотой кокардой, последней примерил горняцкую каску с мигающим фонариком...

Через зал в приемную прошел секретарь с папкой и, открыв дверь ключом, пригласил синьору, щелкнув пальцами. Синьора впорхнула в зал, сжимая в ладони мини-магнитофон, монотонно попискивающий. Пока цепкий взгляд ее блуждал по стенам, обитым красным и синим, и с удивлением, даже растерянностью остановился на большом макете, секретарь деловито открыл папку и стал читать:

- Патриция Буффони, тридцати двух лет, имеет двоих детей, в настоящее время - замужем за владельцем компании "Сико"... входила в группу Барбары Бальцерани из "Бригаде россе", но затем порвала с товарищами... - Папка слегка наклонилась в руках секретаря, и из нее вылетел какой-то медицинский лист с надписью "Таблица разводов и абортов" и фотография с изображением аятоллы Чечебени. Синьора наклонилась, чтобы поднять, секретарь же бесстрастно продолжал внушать невидимому слушателю: - Будучи в прошлом году в Ватикане, пыталась добиться расположения кардинала Капулетти, желая передать его откровения далай-ламе. В Женеве вступила в порочную связь с киноактером Капоне-Аль и заразилась от него СПИДом... Прошла курс лечения в миланской клинике "Сентрал". После очередной, четырнадцатой беременности совершила аборт у доктора Каспара в клинике "Воспоминания Пизанской башни"... - Секретарь поморщился и захлопнул папку, выразительно глянув на синьору. Но у Патриции Буффони был такой вид, будто прочитанное не имело к ней никакого отношения. Не теряя времени, она начала передавать в магнитофон репортаж:

- Внимание! Патриция Буффони для газеты "Коррьере делла ноче"... Название репортажа - "Хобби бедуина"... Я - в приемном зале самого полковника... То, что я вижу перед собой на стене, на фоне красного с синим, карта... Когда-то, в романтическую пору своей жизни, я - дочь миллионера Буффони, порвавшая с прогнившим классом своих родителей...

Секретарь сделал вид, будто только теперь услышал воркование синьоры Буффони, и, криво усмехнувшись, снова щелкнул пальцами.

- Не разрешено! - запретил он, как отрезал. Затем, несколько смягчившись, добавил: - У нас, бедуинов, есть хорошая поговорка: "Облизывай пальцы лишь после того, как чашка с похлебкой пуста".

- Как? Как? Повторите! - воскликнула синьора. - Прекрасная изюмина! Именно ее и не хватало для увлекательности моего репортажа - грубоватой бедуинской поговорки!

Секретарь, однако, не смог повторить. Неожиданно бросившись к противоположной двери, ведущей к туалетной комнате, распахнул ее. На пороге появился тот самый кучерявый мужчина, с беретом на голове, обмотанный с ног до головы в синий шелк. Он ступил навстречу синьоре, шевеля губами, и высокий каблук его чуть скользнул в сторону по ковру.

Секретарь услужливо пододвинул к нему кресло. Он сел и глянул на синьору так, словно удивляясь тому, что видит ее. Затем закрыл глаза и устроился удобно в кресле, приняв смиренную позу. На стене, чуть выше карты, загорелось табло, замелькало всеми цветами, вырисовывая надпись, смысл которой гостья не сразу уловила: "Я сказал: все мы принадлежим Аллаху и к нему возвратимся". Ожила и карта, прочертились по ней короткими штрихами, замерцали, засвистели, замигали пучки света, очертились выпукло те места, те точки на материках и странах, где открыто и тайно действовали боевики полковника... Табло с кратким изречением было связано нехитрым компьютерным способом с самой картой, на ней постоянно обновлялись сведения о действиях евроазиафролатинобригад полковника через паутину мировых спутников, достигая шатра - командного пункта этих бригад. Поиск спутников улавливал сейчас чуткое ухо Давлятова. Замерцал свет табло, и над картой, буква за буквой, выстроилось выражение: "Всеад-ская, Анетинародная Гомологическая Безродная Система Морфема Транснациональных Универсальных Корпораций..."

Синьора будто вспомнила что-то досадное и нервно положила рядом на столик пишущий магнитофон. Секретарь, направившийся к выходу, выразительно посмотрел на нее. И едва закрылась за ним дверь, синьора начала сердито, скороговоркой: