Плавание на яхте "Заря"

После завтрака мы собрались на материк. Доктор, Бируля и Матисен пошли с фотоаппаратом к озеру, чтобы заснять обнаруженное доктором гнездо чайки, а я отправился к другому озеру через остров Наблюдений и еще через второй островок, названный мною островом Пуночек[79]. Там обитают, по-видимому, одни пуночки. Пройдя устье маленького ручья, я поднялся по его долине к озеру. В тундре около озера[80] пернатое население было несравненно беднее, чем я ожидал, вспоминая свое пребывание на берегах Ледовитого океана, на Новосибирских островах и на противолежащем побережье материка. Стрижев также находит, что здесь очень мало птиц по сравнению с устьем реки Яны. Я видел и слышал несколько гусей, две парочки уток, одну морянку и одну краснозобую гагару, производившую необычайно много шума. Это были все водяные птицы, которые в данное время находились на озере! В тундре 'были ее обычные обитатели: кулик с его красивой, печальной песней, резвый клест, сорванец тундры болотный кулик в красных штанишках, который, сидя на камне, издавал резкие звуки. То здесь, то там попадались исландские подорожники, похожие по оперению на снегирей, но их пение удается редко слышать. На самом берегу озера была лишь одна морская сивка. Несколько раз попадались отдельные чайки, гонявшиеся друг за другом, два плавунчика, один поморник и это было все. Как это отличается от Аджергайдаха! Там был слышен непрерывный многоголосый хор, здесь только отдельные голоса. Временами здесь было совсем тихо, настолько тихо, что при неожиданном звуке я вздрагивал. В этом звуке я узнавал мелодичный звон разбивавшихся ледяных призм морского льда. В 8 часов вечера я отправился в обратный путь. Небо не совсем прояснилось, но освещение было чрезвычайно своеобразно, и вся окрестность представляла в противоположность бесконечно однообразному зимнему ландшафту красивую величественную картину, лишенную теней.

Пропитанный водой лед на поверхности бухты «Зари» светился изумрудно-зеленым цветом; горы, выделявшиеся на горизонте, казались темно-синими. Некоторые участки увалисто-холмистой тундры, освободившиеся от снега, были сочного темно-бурого цвета. Несколько дымчато окрашенных полос тумана отделялось своим цветом от нависших над ними молочно-белых облаков. Все вместе создавало впечатление картины художника, находящейся в процессе созидания, но о которой, однако, нельзя еще сказать с уверенностью, оправдает ли она возлагаемые на нее надежды.

В кают-компании я встретил Вальтера и Матисена. Вскоре после ухода с «Зари» доктор неожиданно выкупался в ледяной воде, но, несмотря на это, был чрезвычайно доволен. Он принес пару чаек и гнездо с яйцами. Все это было сфотографировано Матисеном. Вслед за мной пришел Бируля. С гордым видом он передал доктору второе гнездо с яйцами кулика краснозобика и с парой взрослых птиц. Затем он показал мне результаты драгирования илистого дна замерзшего озера. Это были личинки комара красивого коралло-красного цвета, которые служили единственной пищей для водяных птиц. В спирту они теряли, к сожалению, свою окраску. В каком огромном количестве встречаются здесь эти личинки и насколько богатое питание они обеспечивают, доказывает толстый подкожный жировой слой у птиц. Но в чем причина, что до настоящего времени эти личинки являются единственными найденными нами обитателями тундровых вод? Быть может, причина в том, что все водоемы промерзают до дна, и находившиеся в иле зимние яйца ракообразных и червей (планарий и т. д.), которые я находил в это время года в огромном количестве на острове Котельном в 1886 г., не успели еще развиться? Или же фауна здесь вообще бедна и с этим, быть может, связано небольшое количество птиц?

Перед обедом, когда мы работали в лаборатории, с острова Боневи пришел Железняков и принес двух гусей. Он нашел там гусиное гнездо и отметил его местонахождение, также видел четырех оленей, когда они перебирались с острова Таймыр.

Матисен, наш ярый охотник, уходя сегодня к озеру, заявил, что принесет гнездо краснозобика с 10 яйцами и за это тоже потребует клюквенного варенья. Доктор охотно обещал ему десять банок, так как краснозобик не кладет никогда больше четырех яиц!

Сегодня у машинистов радостный день — из трубы снова поднимается дым. В виде опыта в первый раз развели пары. Надежда на скорое отплытие воодушевляет команду. Однако если мы сможем покинуть через два месяца эту зимнюю гавань, я буду чрезвычайно благодарен судьбе. Все с наслаждением воспользовались горячей водой, чтобы вымыться и вьистирать белье.

Накануне Фома ходил на охоту и, к удовольствию доктора, принес редко встречающуюся белоклювую гагару (Colymbus A dam si), самую крупную из полярных гагар. Это был великолепный экземпляр. Бируля только что принес первые цветы с острова Боневи — альпийскую весеннюю крупку (Draba alpina?) длиной в 2,5 см, пятисантиметровый лютик (Ranunculus sulfureus?), одно крестоцветное и еще один совершенно незнакомый мне вид.

Сегодня утром Фома сообщил, что он слышал вой волков; вероятнее всего он принял за него крики гагар.