Плавание на яхте "Заря"

Во время перехода мы обнаружили слева от себя пять медведей: двух раздельно и трех вместе, а справа увидели стадо оленей. Трех шедших вместе медведей решили осторожно обойти. Вскоре снова увидели их мирно спящими. Время шло. Остальные охотники могли каждую минуту сойти на берег и начать охоту. Вальтер решил, что нам надо разойтись — один из нас должен подкрасться к спящим медведям, другой — отрезать спугнутым медведям дорогу к морю. Кому пробраться к трем спящим, предстояло решить судьбе. Вальтер вытянул узелок носового платка и удалился со своей трехстволкой, а я пошел к намеченному пункту на диоритовой вершине, откуда должен был осмотреть местность. На расстоянии 500 шагов я увидел еще одного спящего медведя. К нему нужно было приблизиться с подветренной стороны. Для этого предстояло обойти вершину, а путь был немалый- За это время охотники могли спугнуть своим ружейным залпом моего Топтыгина. Когда я быстро спустился к берегу и до медведя оставалось еще пять минут хода, раздалось несколько выстрелов с той стороны, где был Вальтер. Потревоженный медведь побежал тяжелой рысью к морю. Я выстрелил — оставалось всего 50 шагов. Медведь повалился на бок, вздрагивая передней лапой в воздухе. В это время со стороны моря с одинокого острова Чаек началась канонада, и пули засвистели между скал. Подстреленный мной медведь поднял голову и тихо и глухо заревел. После выстрела в шею он затих. Когда я подошел совсем близко, бедняга как будто еще мучился. Еще раз выстрелив из левого ствола, я направился в сторону Вальтера, так как пальба прекратилась. В это время показался вельбот и я услышал громкий голос Вальтера: «Все медведи убиты, идите сюда!» Когда мы сошлись все вместе, выяснилось, что мне прокричали: «Берегись!», так как один из медведей пересек дорогу вплотную за мной. Я не мог его видеть, находясь за пригорком. За этим медведем пустился вдогонку Зееберг. Ему послышалось, будто я крикнул: «Не стреляйте, он слишком мал!», поэтому он не стрелял и одумался лишь, когда медведь плыл в море в пятистах шагах от берега. Бируля пристрелил другого медведя, который также уплыл в море и там уже был прикончен. Доктор убил трех: старую медведицу и двух медвежат. Мы пошли вместе к моему медведю, он все еще шевелился. Я снова сделал два выстрела: один слева в ухо, другой справа. Спустя полчаса он все еще продолжал мучиться, и я попросил Вальтера сделать в него последний выстрел.

Около острова Чаек офицеры возились со своими медведями, стараясь забрать их в шлюпку. Они застрелили двух; таким образом, было убито всего семь. Восьмой ушел.

Мы развели большой костер из превосходного плавника. Я осмотрел подробнее скалу, но, к сожалению, со мной не было молотка. Ясная полировка и шрамы! Кроме жильных пород — диоритовый трапп, сланец и известняк. Окаменелостей я пока не нашел. Шрамы направлены с севера на юг.

Вся ночь ушла на медвежью охоту. В 9 часов утра на вельботе, идя против ветра, я пристал к борту «Зари». Вальтер и Бируля вернулись домой лишь в час дня после неудавшихся попыток приблизиться к оленям. Пять медведей пришлось пока оставить. Сейчас готовится паровой катер, чтобы погрузить медвежьи туши с уже снятыми шкурами.

Пока пишу дневник, слышу выстрелы. Оказывается, еще один медведь подплыл к нам с противоположного берега. Его влекло, быть может, любопытство при виде подвешенного на рее медведя, которого Матисен только что сфотографировал. Этот горячий охотник, вместо того, чтобы сфотографировать плывущего медведя, выстрелил в него. Итак, это был девятый медведь, которого мы увидели в течение суток. Восемь из них были застрелены.

Прекрасная погода, хорошее начало! Вчерашняя станция показала, что температура воды у берегов — 1,4°, — 1,6°, а на поверхности + 6°.

Трал принес нам исключительно много экземпляров морских тараканов (Idotea), а планктонная сеть — богатую фауну, особенно медуз.

Отправившись после обеда с гидрографом на экскурсию, мы увидели великолепного оленя, но заполучить его нам не удалось. Я застрелил только одну белую куропатку. Это была Lagopus albus со своими маленькими пушистыми птенчиками. Бедные создания стали жертвой науки, и один из них лежит в спирту.