Плавание «Сидрэгона»

Наш курс пролегал как раз над этим районом пакового льда средней сплоченности. Он появился под нами неожиданно: мы увидели внизу черные, белые и серые мозаичные пятна льдов, среди которых то там, то здесь появлялись сине-зеленые пятна разводий и полыней. Уитмен объяснил нам, что пятна черного цвета — это очень тонкий лед, который вскоре растает. Несколько дальше по обеим сторонам от нашего курса лед становился более плотным, а еще дальше были видны гряды нагромоздившихся друг на друга торосистых льдов. В самой северной части виднелись отдельные синеватые поля из толстого полярного льда, проникшего сюда через пролив Смита и спаявшегося со льдом моря Баффина.

Я высказал мысль, что перед выходом в Северный Ледовитый океан подводные лодки смогут использовать этот район пакового льда для тренировок во всплытии, но Уитмен возразил мне, ссылаясь на то, что этот паковый лед отличается от того, с которым нам придется столкнуться, и что практика поэтому окажется бесполезной. Позднее я убедился, что он был прав.

Вечером наш самолет сделал посадку на аэродроме авиабазы в Туле.

После целого дня досадного ожидания из-за тумана мы поднялись для первого полета над проливами Канадского архипелага, по которым нам предстояло пройти. На юго-восточной оконечности острова Девон, на сером фоне ледника Канингхэма, резко выделялся своей темной массой мыс Шерард. Вход в пролив Ланкастер впервые был обнаружен 12 июля 1616 года, то есть триста сорок четыре года назад, исследователями Байлотом и Баффином. Они увидели перед собой «пролив», скованный льдом, и не смогли войти в него. Сегодня же льда в проливе, насколько видел глаз, не было.

Наш самолет летел вдоль южного берега острова Девон — темно-коричневой линии высоких обрывистых утесов, окаймленной у подножия плавучими льдами. Изредка береговая черта извивалась вокруг небольших заливов и бухточек, забитых плавающими льдинами. В южной части горизонта на большом удалении были видны острова Бай-лот и Баффинова Земля.

Затем, оставив остров Сомерсет к югу, мы пролетели над проливом Веллингтона, тянущимся на север между островами Девон и Корнуоллис. Бёркхалтер и я старались как можно точнее запомнить очертания приметных мест на берегу, памятуя о том, что нам придется в будущем определять по ним место нашего корабля. Подлетая на небольшой высоте к заливу Резольют на острове Корнуоллис, Шварц в течение нескольких минут переговаривался с радиостанцией расположенной там канадской авиабазы. Несколько сборных цельнометаллических домов, дорога, небольшой пирс — так выглядел лишенный растительности городок Резольют. Зимой его население составляли восемьдесят человек: военный персонал, метеорологи, полицейские и эскимосы. Мы надеялись осмотреть в этот день и пролив Барроу, но помешала неблагоприятная погода, и нам пришлось возвратиться в Туле.

Следующий полет мы совершили к Северному полюсу. Оставив позади себя горы Северной Америки и Гренландии, мы вскоре оказались над бескрайними просторами ледяного поля.

— Хотите взглянуть на лед с небольшой высоты? — спросил меня Шварц.

— С удовольствием, — ответил я с готовностью.

Пользуясь биноклем, можно было различить расположенные в беспорядке полыньи, однако полного представления о характере ледяного покрова с такой высоты получить было невозможно. Тем не менее я понял, что, находясь на подводной лодке, можно запросто проскочить прекрасное место для всплытия, из-за того что «видимые» для наших приборов полосы льда или воды очень узкие.

Шварц повел самолет на высоте пятьдесят — шестьдесят метров. Под нами замелькали пёстрые пятна: плоские гладкие льдины, участки чистой воды, торосистый лед, отдельно плавающие небольшие ледяные поля и льдины.

Когда мы вдоволь насмотрелись и самолет снова набрал высоту, я вздохнул с облегчением: небольшая ошибка пилота — и ни от нас, ни от самолета ничего не осталось бы.

На обратном пути к Туле мы пролетали мимо самого большого ледника на Земле — Хамболт. Я попросил Шварца пролететь над ним, и он, конечно, не отказал доставить нам это удовольствие. Мы с благоговением рассматривали вытянувшуюся на огромное расстояние медленно движущуюся серую массу льда. Извиваясь между горами, лед двигался к воде, оставляя после себя длинные темные полосы в грунте. Там, где лед входил в воду, плавали сотни айсбергов. Раскрывшуюся перед нами замечательную панораму довелось наблюдать лишь немногим людям, живущим на нашей планете.