Плавания капитана флота Федора Литке вокруг света и по Северному Ледовитому океану

Чтобы объяснить ему употребление каждой вещи, в лежащем возле бревне проверчены были дыры буравом и напарьем, топором сделано несколько зарубок, которые стругом были сейчас сглажены, и пр. Многие из присутствовавших очень хорошо все понимали и выражали удивление свое длинным «уэ!». Старик только твердил: «Меа инге?» Фуражка, по-видимому, его беспокоила, но он скоро нашел ей лучшее употребление, сложив в нее все мелкие инструменты и завернув все в рубашку. Заметив гвоздь, также для опыта в бревно вколоченный, он попробовал было вытащить его пальцами и очень удивился, что гвоздь даже и не шевелится. Это, кажется, была первая вещь, которую он понял. Скрывшись на несколько минут, он возвратился с отдарком, состоявшим из рогожек и тканей, – я охотнее принял бы вместо них столько же пучков бананов и кокосов. Мне намекнули, что меня ждет супруга хозяина, – я обернулся и увидел старуху, которая, с улицы заглядывая в боковую дверь, показывала на свою шею. Ножницы, перстень и несколько ниток бус ее удовлетворили и доставили мне отдарок, подобный прежнему.

Между тем началось приготовление сека, которое отличалось от прочих тем только, что все время один человек держал вверх кубок хозяина (скорлупу кокосового ореха), который отдал стряпунам, только когда пришло время выдавливать сок. Между тем Тогожа расшевелился, посадил меня подле себя на рогожку и с большим вниманием рассматривал меня и все, что было на мне и со мной. Цвет моего тела более всего изумлял его. Любопытство его простиралось далее, чем я мог его удовлетворить. Тогожа задавал мне множество вопросов, на которые я, разумеется, мог ему отвечать только его же словами, над чем он от всего сердца смеялся. Все присутствующие были с ним чрезвычайно почтительны, говорили весьма тихим голосом и не смотря ему в глаза.

В продолжение разговора Тогожа упомянул о кошо, у нас находившейся, о которой он слышал. Я сказал, что уступлю ее ему, если в возврат получу достаточно кокосов, хлебных и других плодов. Насколько мы поняли, Тогожа изъявил на то свое согласие.

Возвратясь домой, отправился я на байдарке на южную сторону губы, но не отъехал и 200 сажен, как байдарка лопнула и мы с трудом догребли назад к берегу. Кожаные суда эти в жарких странах, где и вода и воздух постоянно имеют температуру выше 20 °C, весьма непрочны и потому не представляют тех удобств, как там, где изобретены.

В ожидании исправления ее пошли мы в сопровождении Нены, как обыкновенно, окруженные толпой жителей по острову, имеющему в окружности не более 2 миль, и исходили его вдоль и поперек. Все берега его, за исключением немногих мест, где деревья или утесы выдаются в море, обнесены стеной, сложенной из камней вышиной футов в пять, защищающей дома и плантации от волнения. Такими же стенами обнесены и земли, разным юросам принадлежащие. Эти стены имеют в вышину сажени по три. Нас изумляла огромность камней в этих стенах: некоторые имели фута по четыре во всех измерениях, следовательно, содержали не менее 60 кубических футов вещества и весу не менее 150 пудов. Нам непонятно было, какими средствами могли жители поднимать такие громады на высоту от 5 до 6 футов?

Многие необитаемые островки по отмелям обнесены такими же стенами. Особенно замечательны каналы, пересекающие в разных направлениях середину острова. Каналы эти были вначале, конечно, только обыкновенные между манграми протоки; но жители укрепили берега их каменными стенами и сделали их таким образом настоящими каналами глубиной в 3–4 фута, которые очень способствуют сообщениям! Эти каналы только с южной стороны сообщаются с морем. Чтобы пройти на другую сторону острова, должны мы были брести вдоль них почти по пояс в воде. При этом напитанные маслом проводники наши имели большое преимущество перед нами: они выходили из воды и были сухи, а мы долго еще должны были влачить целую массу напитанных водой тряпок, называемых одеждой.

Проводники наши неоднократно изумляли нас похожей на инстинкт сметливостью, с какой они на грязи или на песке узнавали следы торосов; нам случалось по таким следам с помощью их действительно находить тех, кого искали.

Пополуденные часы были посвящены измерению оснований и углов в разных частях губы.

На следующий день намеревались мы возвратиться домой; но описные работы заняли нас до самого вечера и вынудили возвращение отложить до следующего утра. Нам нетрудно было в этом утешиться, и если бы не необходимость спешить, то мы рады были бы пробыть и гораздо дольше между этим добродушным и любезным народом.