Плавания капитана флота Федора Литке вокруг света и по Северному Ледовитому океану

Между тем шлюп приготовлялся к походу. Мы имели здесь весьма много работы. Такелаж и корпус судна после сильной жары требовали больших исправлений, чтобы быть готовыми к бурям, которые мы полагали встретить при выходе из тропиков, что, по расчетам, должно случиться около самой перемены муссона; почти все блоки нужно было исправить; починить гребные суда, множество железных и медных вещей исправить или вновь сделать, нарубить дров, что здесь по причине жары, твердости и тяжести леса сопряжено с немалым затруднением; пересмотреть провизию, наконец, налиться водой. Последнее положено было выполнить в лежащей отсюда к югу губе Уматаг, поскольку вода в гавани нехороша и добывание ее так затруднительно, что мы на двух шлюпках за целый день могли получать не более 10 бочек. В надежде нашей получить помощь с китоловных судов мы ошиблись, встретив здесь только два, в том числе знакомца нашего Фольджера, которые могли нам уделить весьма мало и незначительных только вещей. 5 марта все наши дела были кончены.

Я намеревался, по окончании работ моих в обсерватории, провести несколько дней в Аганье с гостеприимными нашими знакомцами и, может быть, собрать несколько любопытных сведений. Но теперь надлежало от всего этого отказаться. Я даже не был в состоянии сделать официального приема губернатору на шлюпе, а просил его приехать к нам запросто завтракать. Я полагал, что при этом случае будут мне доставлены счета на провизию, полученную нами; но дон Хосе объявил, что не только не может ничего за них взять, но еще, если мы нуждаемся в деньгах, то по одному слову отпустит нам какую угодно сумму за счет своего правительства, без всяких письменных хлопот. Мы не имели никаких способов заплатить великодушному губернатору за столь беспримерное гостеприимство и услужливость и должны были ограничиться, по примеру предшественников наших, изъявлением ему торжественно сердечной нашей благодарности.

После отъезда губернатора, которого мы проводили с приличным салютом, стали мы тотчас готовить шлюп к морю и в следующее утро (7 марта) перешли в губу Уматаг.

Старик-управитель (Alcalde Administrador), к которому мы имели открытый приказ от губернатора о доставке нам живности и плодов, не довольствуясь немедленным исполнением его, старался нас всячески угостить, доставляя такие вещи, которые в распоряжение губернатора не входили. Всех бывших на берегу угощал он у себя дома по возможности, – и это без всяких корыстных видов. Мы старались вознаградить этого доброго старика за его гостеприимство тем, в чем, по нашему мнению, имел он недостаток.

Маленькая губа Уматаг представляет вид несравненно живописнее и приятнее, нежели Калдера де Апра. Там – картина бесплодия во всех возможных видах: к югу масса мадрепор, покрытых бесплодными растениями, образует голые утесы полуострова Ороте; к востоку густая зелень бесплодных ризофор составляет опушку берега, возвышающегося постепенно до хребтов, безлесных и солнцем пожженных; к северу низменный коралловый остров Анапа длинной грядой бурунов сливается с морем, более его плодоносным; ни одна хижина не оживляет зрелища, а запустелые, без флагов крепости Сантьяго и Санта-Крус усугубляют унылость его. Здесь, на пологом, к морю песчаном берегу, между кокосовыми и банановыми деревьями, показываются дома довольно большого селения Уматаг, которому придают разнообразие каменный губернаторский дом (непременно называемый palacio) и каменная церковь; на вершине отдельно стоящего утеса крепость Св. Ангела, по крайней мере поднимаемым на ней флагом, показывает исправность. Другие две крепости на высотах ограничивают картину к югу и северу. Изобильный источник прекраснейшей воды протекает через селение. Налившись водой, отправились мы 8 марта в море.

* * *

Если бы занятия мои сначала, а под конец болезнь и не лишили меня возможности собрать достоверные сведения о состоянии Марианских островов, то едва ли и тогда мог я много прибавить к подробному их описанию, составленному только за 10 лет до нас столь проницательным наблюдателем, как капитан Фрейсине, который провел два месяца в доме самого губернатора.

С того времени на Марианских островах, конечно, не многое переменилось. Звание губернатора, состоящего в полной зависимости от генерал-капитана манильского, – по-прежнему только средство нажиться, доставляемое последним покровительствуемому им чиновнику. Средство это состоит в полной на все монополии. Губернатор – единственный негоциант на всем острове. Он имеет в Аганье магазин, в котором довольно недешево продаются европейские и китайские товары. Единственный способ губернатора сообщаться с северными островами – по-прежнему каролинцы (которых называют здесь carolinas) со своими лодками, из которых некоторое число всегда остается на Марианских островах. Для удержания их употребляются, может быть, и не всегда чистые средства, такие, к каким и везде прибегают капиталисты, чтобы закабалить работников.