Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2020

Мы не поедем в Царское Село:
Все лицеисты пущены в расход,
Обломки лиры снегом занесло,
Отчалил философский пароход
И растворился в дымке голубой,
Ну, а народ – о чём ты, Бог с тобой.

Изъяты книги из библиотек

И сожжены, и вылинял, поблек
Всяк сущий в нём язык, и вот уж век
России нет. Но гиблые места,
Но мачты лучевидные стропил
Без плотников, церквушка без креста,
В грязи – из веток ивовых настил
И синяя оленья немота
Весны, и то течение светил
Над мерзлотой, над вечной
                           мерзлотой…

И всё пресуществляется в Дары:

Вино и хлеб, и игры детворы.
России нет. Но дискос золотой,
Но Чаша, свет, струящийся в ночи,
Его прямоходящие лучи…

Занявшийся сиянием перегной,

Себя я в этой бездне разместил,
Идя сквозь виноградник Твой
                                больной
И видя сны, где снег со дна могил
Ещё блестит под северной луной.

Панорама

На дворе сыропустной седмицы канун
И лохмотья блестят на осях лучевых
По окрестным дворам в облаках кучевых
Словно лебедь Горация лебедь-кликун
Пропуская сквозь прутья морозный озон
Протрубив разорвался на лезвия струн
В бесконвойный рассыпался звон
Копошится у мусорных баков изгой
И как мытарь тряпье твое ветер-хамсин
Ворошит на холме за стеной городской
И горит распускаясь в ночи керосин
Шелестит накрывая тебя с головой

Игорь Караулов

«Был в Одессе ресторан Сальери…»

Был в Одессе ресторан Сальери,
а напротив Моцарт был отель.
Оба эти здания сгорели.
Всё сгорело. Город весь сгорел.

Как Одесса оперная пела,

как над морем голос тот летел.
Человечки слеплены из пепла.
Ходят в гости, делают детей.

Не пойми с какого интереса

всё хотят поговорить со мной.
Мне приходят письма из Одессы,
а в конвертах пепел рассыпной.

Там сгорают прежде чем родиться,

не успев построить, сносят дом.
Кормят по новейшей из традиций
щукой, фаршированной огнем.

Пишут мне: здесь нет и тени ада,

круглый год акация цветёт.
Моцарт не страшится больше яда
и в Сальери целит огнемёт.

Вячеслав Куприянов

Глиняная армия деспота