Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2019

Предчувствие конца – не сам конец,
а жизнь в другом, убыстренном режиме.
Так, видно, скорость узнает свинец
благодаря сработавшей пружине.
Прощай, рекомендованный покой,
насильный сон, забота о диете.
Какое угасание? Какой
щадящий силы modus, блин, vivendi?!

С досадой вспомнишь ход минувших дней,
с их вялостью и долей незавидной…
Кто знал, что напоследок лед синей
и боль больней, и глупость очевидней?..
Гаражный кров, чиграшьих цель ватаг,
надорванный, покрытый углем, мелом,
гремит от ветерка, гремит, да так,
как и при сильных бурях не гремел он.

«Нет, нигде ни за что нипочем никому никогда…»

Нет, нигде ни за что нипочем никому никогда
не заставит минувшее хаять судьба моя шалая.
Сколько раз обернулась успехом былая беда.
Крикнешь «эврика!» – глянешь, а это старье обветшалое.

Я сто раз ошибался в сумбурных расчетах своих.
То, что вышло к финалу, ничем по пути не предсказано.
Я всю жизнь избегал всевозможных вождей и вождих
и упрямо старался не делать того, что приказано.

Это в нашей стране очень редко могло привести —
не скажу, что к успехам, а даже к простому спокойствию.
Я, пожалуй, спокоен. Хотя мог бы стать по пути
лицемером, ханжой, подхалимом, скупцом и пропойцею.

Мне достались другие пороки. О них умолчу…
Телефонный звонок. Это, видимо, кто-то из прошлого.
Нет… Еще не финал. Где ключи от машины – лечу!
От весны, от судьбы, от себя, от достоинства пошлого…

«Тебе куда: в Элизиум? В Валгаллу…»

Тебе куда: в Элизиум? В Валгаллу?
По мне, так Вырий ближе и родней.
Да, греку жутко в нем, тоскливо галлу.
Но что – кликуха? Разве дело в ней?

Да, слово «Вырий» как-то страшновато
звучит. Но в звуке правда – да не вся.
К тому ж там Пушкин с Мусоргским – ребята,
с которыми соскучиться нельзя.

Там нет домов, а там одни беседки
висят меж кущ над влагой голубой,
и ветки, волны, ветки, волны, ветки
тихонечко шумят наперебой.

Народ разнообразнейшего спектра
в беседках тех пиры пирует… Но
в твоих глазах вопрос: а как же пекло?
Что с пеклом? Где же пекло? Где оно?

А пекла нет. Не побожусь, но, вроде,
в славянской мифологии есть рай,
а пекла, в смысле ада, нет в природе.
Терпим и снисходителен наш край.

Игорь Болычев Разговоры с собой

Игорь Иванович Болычев (1961, Новосибирск). Поэт, переводчик, преподаватель Литературного института им. А. М. Горького. Автор стихотворных книг: «Разговоры с собою» (Москва, 1990), «Вавилонская башня» (Мюнстер, 1991), «Разговоры с собой» (Москва, 2019). Переводил с английского и немецкого стихи: Р. Бернса, Р. Киплинга, У. Б. Йейтса, Э. Паунда, Л. Уланда, А. фон Дросте-Хюльсхоф, Г. Бенна, Г. Гейма, Г. Тракля и др.; прозу: А. Конан Дойла, Агаты Кристи, Дэна Брауна и др. Руководитель литературной студии «Кипарисовый ларец» (с 2008 г.).

«Зачем так много слов на свете…»