Плавучий универсам доктора Фитца

– Всё, столовая закрыта, можешь проваливать, – сказал я.

– Я могу тебя достать, – сказал он.

– Добро пожаловать. Я с удовольствием раскрошу тебя на мелкие кусочки и добавлю в бетонный раствор. Вечером меня хватятся и организуют поиски, а когда найдут ещё и тебя – в лучшем случае посадят в клетку и будут показывать в музее антропологии. Где лежит золото, мне теперь известно, нога через год новая вырастет, так что я в любом случае выиграл.

– Ты невкусный, – ответил тролль обиженно.

– Выплюнь тогда, – пожал я плечами.

Тролль помотал головой. Снаружи донёсся какой-то шорох, и морда его снова исчезла. Я же отполз к дальней стенке шлюза, на всякий случай слился с ней и закрыл глаза.

В забытьи, судя по свету от входа, я провалялся почти три часа. Нога тупо ныла, бинты изрядно намокли. Снаружи слышался громкий храп тролля, к которому примешивался странный стрекочущий звук. Неужели вертолёт?

Искать меня, конечно, будут. Кредит на образование руководству компании выплачивать ещё лет десять, если не женюсь. Терять специалиста им невыгодно. Но я не думал, что спасательная операция начнётся раньше, чем стемнеет. Превозмогая страх и боль, я пополз глянуть, что такое там стрекочет.

Чем ближе становился источник звука, тем яснее было, что это не вертолёт. Стрёкот был неравномерный, неритмичный, будто трещотка на реечном домкрате – то долго крутят, то по одному зубчику, то по два.

Я выглянул наружу. Тролль разлёгся на солнцепёке и дрых. Рядом с ним валялся мой мешок, чуть в стороне я увидел и кирку. А потом заметил источник стрёкота, и тут мне действительно стало не по себе.

Детёныш тролля вертел в крошечных лапках мой теодолит, и слюнявил его своими маленькими губами-лепесточками, которые и издавали стрёкот.

Маленький тролль был пока без ног. Он вырастал из живота своего родителя, из этих противных желтоватых складок, и был так же уродлив, но отвращения почему-то не вызывал. Скорей, любопытство. Впрочем, рисковать, наблюдая за игрой маленького чудовища, мне не хотелось, и я отполз обратно вглубь штольни, где вновь лёг у дальней стенки. И уже приготовился снова заснуть, как вдруг послышался тонкий продолжительный скрип.

Храп тотчас прекратился. Через несколько секунд тролль снова заглянул в штольню.

– Гном, ты живой?

– Ха-ха, – ответил я.

– Гном, мне нужно тебя съесть.

– А где «пожалуйста»?

– Пожалуйста.

– Спасибо, я не заинтересован.

– Гно-ом, тварь ты такая! Мне нужно есть! У меня… У меня будет дитё!

Тут снова раздался тонкий скрип.

– Он так плачет? – спросил я, когда скрип прекратился.

– Просит есть.

Я немного помолчал, потом сказал:

– У тебя симпатичный малыш.

– Дитё не родится, если я не буду есть, – сказал тролль. – Оно сожрёт меня, не сможет никуда уйти, будет орать, люди и гномы придут на звук, дождутся новолуния, и расколотят его на щебень.

– Да хоть все вы передохнете, мне-то что за беда?

– Все уже и передохли, – ответил тролль. – Кого-то вы, кого-то люди в пыль размололи, но большая часть – с голоду. Мы последние. Чтобы дитё родилось, мне нужно съесть гнома.

– Значит, тебе нужно сожрать гнома, чтобы вы выжили и могли дальше жрать гномов?

– Вы же убивали троллей, чтобы мы не мешали вам добывать золото.

– А зачем вы мешаете?

– Потому что после ваших приисков нам негде жить и нечего есть. Мы усваиваем только живое мясо, а после вас никакой живности не остаётся.

– Вы же падаль жрёте.

– А что нам ещё жрать?

Если бы я не получил высшее образование, то лишь рассмеялся бы в морду чудовищу в ответ на эти обвинения. Но в академии я посещал курс истории. Ровно те же претензии гномы предъявляли людям перед заключением мирного договора.

– Почему вы ничего не сказали? – спросил я.

– А вы разве слушали?

Я мог бы плюнуть в эту уродливую морду. Будьте уверены – я бы так и сделал, если бы не видел троллье дитё.

– Предлагаю заключить новый договор, – сказал я.

Это походило на изощрённое циничное самоубийство. В моём телефоне закончился заряд, да и мобильная связь здесь не работала. О том, чтобы тролль донёс меня до прииска, и речи быть не могло: его бы расстреляли из танка. Я мог вызвать спасателей лишь одним способом. У входа в штольню валялись старые покрышки – видимо, ими подростки блокировали автоматическую дверь. Эти покрышки мы, с грехом пополам, и подожгли. Когда в небо взвился жирный чёрный столб дыма, который наверняка должны были заметить спасательные службы с прииска, тролль и его дитё откусили у меня обе ноги.

Спасатели подоспели вовремя. Новая золотая жила, которую я подарил своей невесте, до сих пор даёт прибыль. С тех пор я открыл два платиновых месторождения и три бассейна с редкоземельными металлами и основал самый крупный металлургический концерн в мире. Но каждый год в это время я приезжаю к старой штольне, чтобы тролль, и его подросшее дитё, а потом и его собственное дитё, и дитё его дитя, могли откусить у меня по ноге, потому что троллям, чтобы родиться, нужно живое мясо гнома. В свою очередь, ни один из троллей не может причинять вред ни гномам, ни людям.