Play (СИ)

И Ира радовалась, что они, наконец-то, получили возможность шутить над этим, а не вставать в позу и не ссориться до слез и взаимных оскорблений. Конечно, где-то ей было жаль, но выбирая между дружбой и сексом, она была уверена и честна перед собой. Перетрахать можно хоть половину города, но едва ли даже одна сотая из этой половины сможет стать твоим другом.

После купания, они обычно заворачивались в халаты и дружно курили в коридоре у окна. Это было запрещено, за это могли вызвать на студсовет и выгнать из института, но разве можно нарушать древнюю студенческую традицию? Студенты обязаны нарушать правила, а начальство обязано запугивать их исключением. Так повелось издревна, и, наверное, еще пацан-Ломоносов, добравшись пешком до Москвы, курил себе на подоконнике, игнорируя приказы коменданта и институтские правила.

-Ковальская, а ты, оказывается, обманщица, - заявила Ира, глядя в окно на трамвайные рельсы, - говорила, что только гуляла и читала, а, оказывается, еще и курить успела научиться.

-Иди в задницу, Лемешева, - рассмеялась Ксюша, - я курю с седьмого класса.

Ничего себе! У нашей нежненькой и расчудесной Ксюшеньки, оказывается, есть пороки, да еще такие застарелые! Вот уж чего-чего, а этого Ира никак не ожидала.

-А почему тогда я в прошлом году ни разу не видела тебя курящей? – спросила она.

Ксюша сделала страшные глаза, потушила сигарету, ущипнула Иру за нос и ответила:

-Это потому, что я хорошо прячусь.

Новый человек. Иначе этого Ира не могла себе объяснить. Что-то случилось за лето с замученной и закомплексованной Ксюшей, позволив родиться на свет Ксюше новой – открытой и забавной.

В среду они отправились в гости к Ириному одногруппнику – Степану – чтобы по телевизору посмотреть солнечное затмение. В маленькой однокомнатной квартирке по улице Герцена собралось двенадцать человек. Те, кому посчастливилось прийти раньше, оккупировали диван, остальные расселись на полу.

Смотрели новости, пили пиво, хохотали взахлеб и ожидали конца света.

-Подумайте, как это символично, - заявил непонятно как оказавшийся в этой компании Кот, - заканчивается тысячелетие, его закрывает от солнца тень, и новому уже не начаться.

-Напыщенный дурак, - засмеялась Ксюша, - два тысячелетия пережили, переживем и третье. И не тень закрывает землю от солнца, а вовсе даже луна.

-Это кто дурак, я дурак?

Кот юркнул поближе к дивану, и в следующую секунду Ксюша уже барахталась в его руках, визжа и возмущенно смеясь.

-Котяра, поставь меня на ноги, быстро!

Без толку. Не таким был Костик Бухарин, чтобы просто так спустить с рук упоминание о дураке.

-Затмение, - провозгласил он, пронося Ксюшу на руках мимо телевизора, вдоль хохочущей компании студентов, - Ксюха-луна закрывает собой солнце. Ксюх, не болтай ногами, а то затмение будет не полным.

-Хватит вам, - улыбаясь, присмирила ребят Ира, - так и настоящее затмение пропустим.

Кот послушно опустил красную растрепанную Ксюшу обратно на диван и, довольный, присел у её ног.

-Как затмение? – шепотом спросила Ира, склоняясь к Ксюшиному уху. – Понравилось?

-Конечно. Очень приятно почувствовать себя полной луной.

Говоря это, Ксюша повернулась к Ире, и целую секунду их губы были в опасной близости друг от друга. Так близко, что Ира чувствовала тепло дыхания и запах мятной жевательной резинки. Ей сразу захотелось отодвинуться, но было некуда – на диване их сидело семь человек, тесно прижатых друг к другу. Но если грудь Вадима, впивающаяся Ире в плечо слева, никак её не беспокоила, то вот Ксюшина, едва касающаяся её собственной, доставляла немало волнений.

Хотелось целоваться. Ох, как хотелось целоваться! Прямо при всех, ни о чем не думая, потискать это мягкое тело, погладить губами горячий рот, исправить несправедливость и наконец-то прижаться так, чтобы грудь не «едва касалась», а как следует расположилась на её собственной груди.

«А как же дружба, которая дороже секса? – Сама себе напомнила Ира, и сама же прервала. – Да иди ты! Уж и помечтать нельзя».

На экране телевизора сотни иностранцев высыпали на улицы – с фотоаппаратами, с цветным стеклышками, с видеокамерами – они как муравьи разбегались по огромным равнинам и набережным, глядя в небо, где на золотой солнечный шарик уже упала лунная тень.

Все притихли. Только шумел телевизор, и капала из плохо закрученного крана вода на кухне. Это сумасшествие длилось всего несколько минут, после чего ребята отмерли и принялись громко обмениваться впечатлениями.

-Лемешева, - горячий шепот вдруг обжег Ирину щеку. - Пошли в общагу, а? Отметим конец света.

STOP.

FORWARD. PLAY.

-Ксюнь, я тут, - Лена помахала рукой, и Ксюша наконец-то ее увидела. Подошла, ткнулась носом в щеку, и тут же отодвинулась.

-Ну? – Спросила она. - Может, уже расскажешь, зачем все эти тайны мадридского двора?

-Чтобы ты немедленно сбежала? – Спросила в свою очередь Лена и, взяв Ксюшу под руку, увлекла за собой. – Не дождешься.

Они пошли по улице Гагарина – мимо кафе «Золушка», в котором, Ксюша помнила, подавали прекрасную пиццу.