Play (СИ)

На следующий день школа №12 Центрального района города Краснодара ахнула от удивления: главная хулиганка, отличница и наказание божье Ксюха Ковальская пришла на учебу вовремя, опрятно одетой в строгую черную юбку и белую блузку, ненакрашенной, и – самое главное! – под ручку с Тимуром Валиевым, лаборантом кафедры физики.

Все перемены ученики обсуждали только одну тему: что же такое случилось с Ковальской? В каком лесу сдох олень? И – главное – что же теперь будет?

Учителя тоже не остались в стороне. После первого урока, когда Макарская Лидия Ивановна влетела в учительскую и сообщила, что Ковальская все сорок пять минут просидела молча, никого не трогая и спокойно записывая в тетрадку материал, весь коллектив принялся обсуждать, каким ремнем отец, наконец-то, отходил эту несносную девчонку, и надолго ли хватит воспитательного эффекта.

Сама же Ксюша держалась в стороне от всех сплетен – на переменах её можно было увидеть входящей в лаборантскую, а на уроках – сидящей у окна и задумчиво глядящей в собственную тетрадь.

Миша и Никола тоже недоумевали: подруга общалась с ними вежливо-отстраненно, на половину вопросов не отвечала и вообще витала в облаках.

До Анастасии Павловны информация о преображении Ковальской дошла не сразу – на большой перемене в столовой рядом с ней присела со своим подносом заведующая кафедрой русского языка и литературы Одинцова Людмила Яковлевна. Присела, и сразу же задала вопрос:

-Слышали про чудесное превращение?

-Какое превращение? – удивилась Анастасия Павловна. Она сегодня пришла в школу попозже, задержалась в гороно, и потому была не в курсе происходящего.

-Отец Ковальской наконец-то занялся воспитанием дочери, - заговорщически зашептала Людмила Яковлевна. Ей явно не терпелось поделиться сплетней, и она не заметила, как изменилось лицо Анастасии Павловны.

-Что вы имеете ввиду? – строго спросила она, не понижая голоса.

-Побил ремнем как следует, - доверчиво хихикнула Людмила Яковлевна. - И сегодня наша красавица явилась до восьми, и за весь день – ни единого инцидента.

-За что же он её? – побледнела Анастасия Павловна. Она забыла о еде, уронила вилку на стол и испуганно уставилась на коллегу.

-Да мало ли за что, дорогая моя! Вы же прекрасно знаете, что если собрать весь список хулиганств этой особы, то никакого личного дела не хватит для записи. Ну, слава тебе, Господи. Я давно говорила Михаилу Егоровичу: дайте вы своей дочери ремня как следует, глядишь, и за ум возьмется.

Не дослушав до конца, Анастасия Павловна выскочила из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу из столовой. Людмила Яковлевна что-то кричала ей вслед, но она не остановилась ни на секунду.

Первый этаж. Расписание. 11 «А» класс. Так… Сколько времени? Четвертый урок. Химия. Сорок второй кабинет.

Ступеньки показались сегодня особенно скользкими – добираясь до третьего этажа, Анастасия Павловна два раза чуть не упала.

-Молодой человек, - она за лямки рюкзака поймала какого-то пятиклассника. - Вы не видели Ковальскую?

-Там она, - махнул рукой в сторону правой рекреации мальчишка и побежал дальше.

Ксюшка-Ксюшка. Где же ты, девочка? Простишь ли ты меня, старую дуру?

Анастасия Павловна даже не заметила, как начала говорить вслух. Она сделала несколько стремительных шагов по коридору, вышла в рекреацию и остановилась, глядя, как Ксюша стоит у окна и разговаривает с Тимуром.

Вот она чему-то сосредоточенно кивает, медленно оборачивается, и смотрит на Анастасию Павловну. Куда? Ну, куда же пропал наивный детский взгляд, теплый и полный радости? Чье это серьезное, не по годам взрослое лицо? Почему на нём нет улыбки? Зачем она держит за руку этого парня и идет навстречу?

Боже мой… Анастасия Павловна ахнула, глядя как Ксюша остановилась в двух шагах от неё и крепко-крепко сжала руку Тимура. Отстранилась, улыбнулась ему ласково, провела ладонью по щеке, и повернулась к учительнице.

-Вы этого хотели? – спросила она жестким, металлическим голосом. – Наслаждайтесь.

Ни одного огонька не разглядела Анастасия Павловна в этих огромных зеленых глазах. Ни блеска, ни тепла – только презрение и арктический холод. Молча она смотрела, как Ксюша в обнимку с Тимуром идут по коридору к лестнице, и думала: «Ну почему? Почему? Что же я сделала не так?»

FORVARD. PLAY.

-Странно, - сказала Ксюша, - я думала, что в одиннадцатом классе я стала получше.

-А ты и стала, - Лена улеглась рядом с ней на живот, - не знаю, что у тебя там произошло, но изменения были налицо. Только я затрудняюсь сказать, были ли они к лучшему.

-О чем ты?

-То, что ты перестала устраивать безобразия и превратилась в тихого забитого ботаника могло обмануть кого угодно, только не меня. Люди не меняются за секунду так кардинально. А это значит, что это не были естественные изменения. Это была ломка. Раздербанивание себя на куски, и сбор этих кусков в какую-то новую композицию.

-Забавно, - Ксюша повернула голову и улыбнулась Лене, - я думала, этого никто не заметил.