Play the kitten (СИ)

Номер наполнился медленной приглушенной новоорлеанской джазовой композицией. С каждой секундой звучание въедалось в сознание, словно бы постепенное заполнение шарика воздухом. Все больше и больше, пока наконец он не лопнет под давлением. Одеяло в хрустящем свежем пододеяльнике свалилось на пол. От прохлады и резкой музыки Вайолет очнулась, дернувшись на подушках. Не сразу удалось понять, откуда идет мелодия. Спросонья девушка нащупала кнопку включения настольного светильника – тусклый свет озарил пространство у постели – и пару раз хлопнула по крышке радио, подумав, что наступило утро, и пора вставать. Но никакой ответной реакции не последовало, а ведь домашний будильник от этого выключался моментально.

Вайолет щурилась, пребывая в полудреме. Бросив попытки выключить мелодию, девушка потянулась за упавшим одеялом. Окутывавшая комнату тьма словно давила, окружая невидимыми стенами. Мурашки пробежали по спине, стоило помещению наполниться детским смехом. Запахло сладостями. Вайолет вздрогнула, резко поднимая голову. В поле зрения при хилом освещении попала распахнутая дверь ее комнаты и очертания ребенка, простаивавшего на пороге. Как давно он здесь? Вайолет замерла, разинув рот. Не сон ведь это, ибо уж слишком материальным кажется все вокруг. Девушка быстро протерла глаза кулачками, вновь устремляя взгляд на дверь. Светловолосый малыш продолжал стоять на пороге, затем, как ни в чем не бывало, шагнул назад, исчезая во мраке коридора.

- Хей, - Вайолет выбежала следом, в спешке чуть не запутавшись в простынях и не грохнувшись на ковролин. Коридор едва освещался оранжевыми светильниками, крепившимися к стенам между каждыми двумя номерами, подсвечивая скорее потолок, чем полы. Ребенок добежал до поворота, остановившись лишь для того, чтобы оглянуться, дожидаясь девушку. Вайолет кинулась с места. – Постой! - вновь выкрикнула та, забыв, что в отеле есть и другие постояльцы, которые, вероятнее всего, в данную минуту спят. Снова прозвучал мелодичный отрывистый детский смех, Вайолет ухватилась за угол, выбегая в соседний холл. В одном крыле – белокурый мальчик, совсем рядом же, в другой стороне - светленькая девочка. Она неспешно протянула руку. Вайолет в смешанных чувствах сделала шаг вперед, в недоумении хмурясь. Позади, в длинном узком окне тускло играли на занавесках отблески луны. Чьи это вообще дети? – Кто вы? Из какого вы номера? – недоумевала девушка, подходя ближе. В полутьме ярко горел взгляд блондинки, не выражавший абсолютно ничего. Вообще никаких эмоций. Она лишь продолжала протягивать руку. Сильнее запахло мармеладными конфетками.

- Я покажу тебе свою комнату, - вдруг ответила та. Сонная, вырванная из сновидения, Вайолет с опаской подошла вплотную к ребенку, чувствуя позади чужое присутствие. Маленькие ручки медленно обхватили ее под локтем. Вайолет в панике обернулась: тот белокурый малыш, напоминавший ангелочка, касался ее холодными ладошками.

- И-из какого вы номера? Г-где ваши родители? – сбиваясь вопрошала Вайолет. Становилось не по себе от взгляда этих детей, словно они знали куда больше, чем она сама.

- Можно прямо здесь? – тихо спросил мальчик, выглядывая из-за нее на блондиночку.

- З-здесь что? – Вайолет и сама не понимала, почему стояла на месте, словно примерзшая к ковру холла, хотя могла вырваться, убежать, сделать хоть что-то. Ее вело и пошатывало на фоне никак не рассеивающейся дремоты. Из ее номера все еще доносилось звучание радио, перекрываемое биением собственного сердца. Внезапно чьи-то сильные руки схватили ее за талию, и острая боль от иглы пронзила предплечье. Вайолет разинула рот, проскулив от неприятного ощущения, цепляясь за незнакомца.

- Ш-ш-ш, - почти нараспев шептал мужской голос, - сейчас все пройдет. Это лишь сон.

Вайолет ухватилась за руку, что крепко сжимала ее тело. Ее вдруг как в ледяную воду окунули: все замедлилось, поплыло. Сил бороться не было, будто мышцы сковало льдом. Вайолет сползла вниз, на пол, к самому плинтусу.

- Кыш, уйдите! – словно эхом слышала та прокуренный женский голос. – Сказано было вам, нельзя ее трогать! – двигались тени, отбрасываемые на крашеные стены, и вновь звучал детский смех.

На последних секундах Вайолет обернулась, силясь разглядеть лицо нападавшего. В темноте с трудом удавалось выискать очертания, контуры лица. Все стиралось, сливалось со тьмой, словно старая черно-белая картина. И лишь благодаря уколу она сохранила самообладание, лишь благодаря чему-то, чем ее накачали, она не почувствовала всего того ужаса, который - она знала - должна была испытать при виде черт удерживающего ее человека.

- Кит, - болезненно, то ли утвердительно, то ли вопросительно шепнула та прежде, чем помимо своей воли провалиться в забвение. Продолжавший держать ее скривился, оборачиваясь.

- Она что, назвала меня-

- - я слышала, как она тебя назвала, - с отвращением оборвала его женщина. Велюровые черные туфли мягко ступили по ворсу цветного ковролина. – Что ты ей вколол вообще?