Плебейка (СИ)

– Ты кто? – он пристально смотрел на Аврору. Маленькое круглое личико стало до невозможности сосредоточенным, бровки сдвинулись домиком.

Аврора опустилась на колени перед ребенком, их лица оказались на одном уровне. Я замерла, задержав дыхание, даже сердце остановилось на несколько секунд. Эти двое были абсолютно одинаковыми, зеркальным отражением друг друга. Похожими как две капли воды.

– Ты моя мама? – Браво! Четырехлетний мальчик без труда сделал правильный вывод. Любой бы сделал, видя себя в зеркале ежедневно.

Лицо Авроры исказилось, губы затряслись, девушка всхлипнула раз, другой. И вдруг слезы потекли из ее глаз потоком. Она прижала к себе ребенка, ощупывая ладонями маленькое тельце, гладя ручки, ножки, бесконечно целуя его в макушку.

– Где же ты была так долго? – попытался серьезно произнести малыш, но в конце голос задрожал и сорвался. Было видно, что мальчик изо всех сил старается не расплакаться. – Я спрашивал у папы. Он сказал, что моя мама Федра, но мы с ней совсем не похожи и она не любит меня. А все мамы любят своих детей. – С логикой у него все в порядке.

Я не вмешивалась. Стояла на отдалении и молча глотала слезы. В голову пришла мысль – из-за таких моментов стоит жить. Стоит лгать, изворачиваться, шантажировать. Делать что угодно, только бы хоть раз наблюдать подобное чудо – встречу двух самых родных на свете существ. Это круче всего на свете, круче богатства, власти, всемирной известности и славы… как бы мне хотелось остановить это мгновенье, спрятать внутри и сохранить в памяти навечно.

– Я никогда не переставала тебя любить, – наконец выдавила из себя Аврора, прерывисто всхлипывая. – Все тысячу пятьсот дней.

Видя, что Авроре нужно немного успокоиться, я перетянула внимание на себя.

– И как зовут маленького домина? – подмигнула я ребенку.

– Эмиль, – вежливо ответил мальчик, – но я еще не домин. Папа сказал, что мне нужно немного вырасти. Он свозит меня к саксу, и я стану таким же, как и он.

Еще одно непонятное слово. Свозит к скале? Саксум на латинском скала. Значит доминами не рождаются, ими становятся? С ума сойти! У меня мурашки побежали по коже. Чем дальше, тем непонятнее.

– А это не опасно? – произнесла Аврора тревожно. Мы с ней быстро переглянулись, и я поняла, что она так же, как и я не представляет, что такое сакс.

– Папа сказал, что я смогу пройти испытание, – в голосе Эмиля прозвучала гордость, – я сильный.

– А когда точно тебя отправят к саксу? – поинтересовалась я непринужденно.

– Через шесть лет, когда мне исполнится десять, – ответил мальчик и солнечно улыбнулся. Маленькая прелесть! Он совсем еще чистый лист, не успел обрасти броней и высокомерием доминов. Из него еще можно сделать нормального ребенка и вернуть ему детство.

Впереди куча времени. Что-нибудь придумаем.

Аврора пылко поцеловала сына в щечку и обняла крепче. Они словно приросли друг к другу, не оторвать. Ребенку явно не хватало ласки и объятий. Сейчас он блаженствовал, как котенок на солнышке.

– Кто вы? Что вы здесь делаете?! – сбоку раздался громкий визгливый голос. О! Няня проснулась. Аврора испуганно обернулась, прижимая к себе Эмиля. Я предупреждающе подняла ладонь и прошептала:

– Разберусь, не обращай внимания.

Потом повернулась к пышущей негодованием женщине и вкрадчиво произнесла:

– Заткнитесь, уважаемая. Вы не в той ситуации, чтобы качать права.

Няня побагровела от ярости. На вид ей было около сорока. На домину она была не похожа, значит обычная наемная рабочая.

– Да как ты…

– Давайте договоримся, – прервала я начало ее гневной тирады, – мы не будем сообщать господину Гликерию, что вы заснули крепким сном, оставив его четырехлетнего сына одного на берегу моря, тем самым подвергая смертельной опасности, а вы ничего не скажете о нас своему хозяину.

Женщина побледнела.

– А если бы маленький Эмиль упал в воду и утонул? – Я дала ей немного времени переварить мои слова и проникнуться осознанием. А потом добила:

– Из-за вашей халатности род Гликериев мог бы лишиться единственного наследника.

– Что вы хотите? – похоже, женщина была на грани обморока.

– Вы не будете нам мешать встречаться с Эмилем… – я обернулась и посмотрела на две слепленные в одно целое фигурки, – каждый день. На этом месте.

Няня неуверенно кивнула. Я видела в ее глазах сотню вопросов. Кто мы? Как попали на Родос, если сюда не пускают обычных людей. Где живем и в каком статусе?

– Хозяин сейчас на острове? – поинтересовалась холодно.

– Нет. Он редко приезжает.

– Вот и отлично. Предупредите, когда он соберется нагрянуть.

– Хорошо, – пролепетала испуганно. Мой наглый вид и властный тон уничтожил последние капли возмущения. Женщина стала шелковой.

Я высокомерно кивнула и отошла к берегу, давая Авроре с сыном время пообщаться наедине. Я не чувствовала себя виноватой за шантаж. Не нужно было спать на работе.