Плеяды – созвездие надежды

— Абулхаир сын старшего брата моей матери Кутты-бике. По отцовской линии мы с ним совсем чужие, но по матери — очень близкие родственники, ибо рождены от дочери и сына одного человека.

Тевкелев пытался разобраться в родственных отношениях, которые принялся со смаком описывать, перечислять ему Букенбай. Переспрашивать, и тем самым прерывать нить рассказа, Тевкелев не решился. Да не такими уж и важными представлялись ему подробности и детали того, кто кем кому приходится, по какой линии тот или иной родственник. Он понял главное: этот разрозненный, разбросанный по степи народ объединяет не власть ханов или тюре, а родственные связи, понятие, что ведут все они свое начало от одного отца и одной матери. Объединяет кровь, родственные привязанности и любовь. И, пожалуй, чувство долга перед родственниками и родом. Абулхаир, судя по всему, намерен для достижения своей цели использовать не только волосяной аркан власти, но и шелковую нить родства. Перед мысленным взором Тевкелева возникло холодное, непроницаемое лицо, пронзительный взгляд и нахмуренные брови хана. За всем этим скрываются бурлящие в глубине его души страсти. В дневнике Тевкелев сделал запись всего, что узнал из рассказов Букенбая.

Тевкелева навестил Абулхаир и без долгих вступлений посвятил его в свой план послать Нурали к хану Хивы с предложением принять русское подданство. Был у него еще один замысел — пропускать в Россию через свой улус караваны Бухары и Хивы.

Тевкелев смекнул: Абулхаир не прочь, оказывается, прибрать к рукам не только казахские улусы, но и соседние ханства! Если в его руках окажутся караванные пути Бухары и Хивы, со временем он может вступить в белые дворцы этих ханств и занять их троны. Не исключено, что Абулхаир замыслил подчинить своей власти эти народы, запугивая их гневом русской царицы. Подчинить, а потом держать в страхе джунгар.

«Далеко, однако, простираются замыслы правителя маленького улуса, вынужденного в настоящее время спасаться на забытом богом и людьми клочке земли, полуостровке размером с ладонь!

На лице хана нет и тени смущения, неловкости или колебания. Весь собран в кулак... Такой, можно не сомневаться, осуществит все, что задумал! Отчаянный человек!.. Если царица возьмет его под свое милостивое покровительство, он завтра же острием меча загонит под себя строптивых казахов, покорит Бухару и Хиву, ныне не подпускающих их к своим базарам. А потом — схватит за шиворот джунгар, займет территорию между Яиком и Алтаем. Станет одним из самых крупных правителей в России... Да, да, и Россия, и единство казахов, и поражение джунгар, и развитие торговли — все это необходимо ему для осуществления честолюбивых замыслов.

Какая смелость, предвидение и расчет! Лишь на первый взгляд может показаться безрассудным строить такие планы, сидя на голом такыре... Планы эти реальны, да и во всем облике этого стройного, сильного человека с умным и волевым лицом нет ни капли безрассудства или наивности... Если к хитрым и дальновидным замыслам восточного правителя присоединится грохот русских пушек, все они вполне осуществимы!

Однако как посмотрит на все это царский двор, если разгадает конечную цель Абулхаир-хана? Императрица не любит иметь под боком другого сильного правителя. Она, конечно же, не одобрит подобные притязания. И вообще — останься ты, дорогой мой султан, таким, какой ты есть, не обретешь ты большой милости русской царицы, нет, не обретешь! Она не жалует гордых, умных и честолюбивых подданных. Она предпочитает им послушных, покорно выполняющих ее волю, ломающих перед ней шапку в низком поклоне...

У вас говорят: головы двух баранов в одном котле не поместятся! А это как раз то, что надо нам. Но об этом тебе пока лучше не знать. Мне ты нужен таким, именно таким! Хитрым и сильным, наводящим страх на соперников, приводящим к присяге все новых и новых биев. Мне же нельзя лить воду на твой пламень, но нельзя этот пламень и раздувать... Пока я слегка видоизменю твои замыслы, направлю их в нужное русло. А потом уж сам, голубчик, разбирайся с царицей, выясняй, кто из вас умнее и могущественнее!..»

По пути из Уфы Тевкелев заприметил одно местечко — небольшой полуостровок у слияния Яика и Ори. Еще тогда у него родилась мысль, которую он тщательно скрывал от всех — и более всего от башкир! Прознают — прирежут, не поглядят на то, что ты посол!