Плейбой

— Прошу всех заняться своими делами и перестать пялиться на девушку. — Из заднего помещения появилась эффектная рыжеволосая женщина и направилась к Кендалл. — Не обращайте на них внимания. — Она недовольно кивнула головой в сторону посетительниц. — Меня зовут Пэм. Я совладелица этого заведения, а дама с открытым ртом, которая стоит рядом со мной, — моя мать Лу Энн. — Пэм легонько подтолкнула мать локтем. — Она вторая хозяйка и обычно более любезна с клиентками.

— Простите мою бестактность. — Лу Энн протянула руку, и Кендалл пожала ее. — Мы как раз говорили про новую подружку Рика, я поднимаю голову и, пожалуйста, вы тут как тут. — Лу Энн прикрыла рот рукой. — Лучше бы мне поменьше тарахтеть.

Пэм покачала головой:

— Отличная идея, мама!

— Мне это нетрудно. Но, согласись, розовые волосы привлекают внимание.

Пэм, подбоченившись, внимательно посмотрела на мать:

— Сама не знаешь, что говоришь. — Пожав плечами, она придвинулась ближе к Кендалл и зашептала: — Мама права. Но дело не в волосах. Они судачат по другой причине. Вы хоть представляете, скольким из этих красоток хотелось заманить Рика Чандлера хотя бы на свидание?

— Знаю по слухам…

— Я не о слухах, а о фактах. Наверное, я одна-разъединственная незамужняя женщина в городе, которая не вертела хвостом перед копом, нашим всеобщим любимчиком. Я предпочитаю мужчин, у которых поменьше волос на голове, но большинство городских дам думают иначе. Им хочется поскорее окольцеваться. Мне кажется, вы не из таких. Правда, совсем не зная вас, я не могу быть в этом уверена. Но вы меня поняли.

Кендалл кивнула, сбитая с толку словесным потоком. Привыкшей жить отшельницей в большом городе, ей было бы неудобно откровенничать с незнакомым человеком. Но в маленьком городке, судя по всему, не существовало ничего сугубо личного.

— Назначьте, пожалуйста, мне время. — Кендалл решила поменять тему.

Пэм засмеялась:

— Вам повезло. На утро я никого не записала, так как мне нужно было кое-куда съездить. Но я быстро обернулась. Поэтому сейчас могу заняться вами. — Она придвинулась еще ближе. — Вы же не захотите, чтобы мать из розового перекрасила вас в голубой цвет. Она большой специалист подсинивать волосы.

Пэм хмыкнула, и Кендалл не могла не засмеяться в ответ:

— Да уж, лучше вы.

— Тогда пойдемте.

Вслед за Пэм Кендалл прошла в заднюю комнату, изо всех сил стараясь не обращать внимания на взгляды женщин. Но безуспешно. Она все равно чувствовала, как их глаза буравили ей спину.

Усадив Кендалл в кресло, Пэм от шеи до ног укутала се в черный пеньюар.

— Не обращайте на них внимания, дорогая. Эта группка утренних посетительниц еще не весь город, уверяю вас. — Пэм похлопала ее по плечу: — Итак, вы хотите снова стать блондинкой?

Кендалл кивнула:

— Чем натуральнее, тем лучше.

— О'кей. Но для этого придется потрудиться. Нужно как следует смыть краску, а потом добавить тон, чтобы вернуться к естественному цвету. — Она направилась в маленький закуток, продолжая на ходу объяснять: — Красный оттенок может не смыться до конца. Красный цвет самый стойкий. От него очень трудно избавиться, ну, если только вы не против того, чтобы позеленеть.

Кендалл вытаращила на нее глаза, а Пэм хихикнула:

— Это шутка. Просто я хочу, чтобы вы поняли, с чем мы имеем дело. Может потребоваться несколько попыток в течение нескольких недель, чтобы вернуть натуральный цвет.

Кендалл совсем не была уверена, что задержится здесь так надолго, но к чему обсуждать эту тему с Пэм?

— Легкий красноватый оттенок — это даже красиво. Да и выглядеть будет естественнее, чем то безобразие, что у меня сейчас на голове, — заверила ее Кендалл.

— А потом пострижемся? — Пэм высунулась из своего закутка. — До смерти хочется соорудить кому-нибудь сосульки на голове, как у Мег Райан. Но у всех здешних кишка тонка.

Кендалл посмотрела в зеркало на свои волосы до плеч.

— Я так понимаю, что вам хочется превратить меня в подопытную морскую свинку.

Пэм усмехнулась.

— Я стану твоей верной подругой, — пропела она.

Мелодия напомнила Кендалл детскую песенку, которую она слышала, когда ее пели другим, но ей — никогда. В горле вдруг встал комок. И возникло какое-то непонятное, смутное желание. Кендалл глубоко вздохнула.

— Ладно. Почему бы и нет? Делай из меня Мег. — Засмеявшись, она попыталась стряхнуть с себя неприятное чувство пустоты, которое появилось, когда она припомнила, что в детстве у нее вообще не было подруг.

Добившись согласия Кендалл, Пэм даже взвизгнула от удовольствия.

— Теперь я твоя подруга навек.

Помимо того, что эти слова развеселили Кендалл, они вызвали у нее какое-то незнакомое ощущение.

Следующие четверть часа Пэм работала, не переставая болтать, и замолчала лишь тогда, когда голова Кендалл целиком была обмазана краской. Теперь в этом городе у Кендалл появилась первая подруга. Но, за исключением Пэм, в салоне не нашлось никого, кто выказал бы ей свое дружелюбие или просто сказал бы доброе слово. Кендалл попыталась убедить себя, что не стоит обращать на это внимания, но в душе понимала, что это важно.