Плейбой

Она смотрит на меня, а затем протягивает руку и отталкивает мою от члена.

— Никаких разговоров, если они не грязные.

Обхватив пальцами член, Эддисон скользит рукой вперед-назад, облизывая губы.

Потянувшись к ней, я расстегиваю лифчик. Вид ее груди возбуждает еще сильнее.

Проводя рукой по ее бедру, я не останавливаюсь, пока не добираюсь до ног. Просунув палец, а затем два внутрь, я стону:

— Такая чертовски тугая.

Вид Эддисон подо мной, ее раздвинутые ноги, рука, дрочащая мне, — это слишком сексуально. И я трахаю ее пальцами еще немного, пока не теряю терпение. Отступив назад, я беру со стола презерватив и разрываю его, прежде чем надеть на себя.

Я переползаю на нее, целую грудь и шею, прежде чем головка члена медленно проникает внутрь.

Постепенно я даю то, что она искала на вечеринке. Ногти впиваются в мою спину, давая понять, что ей ох как хорошо. Но по мере того как я вхожу и выхожу из нее, шипение переходит в стоны.

— О мой… Боже, — хнычет она. — О… мой… Бог.

— Правильно, грязная чертова девчонка. Это то, чего ты хотела, не так ли? — на не отвечает, поэтому я прекращаю трахать ее и хватаю за запястья. — Скажи это, дорогая. Ты хотела меня из-за члена, не так ли, Эддисон? Хотела оседлать мой член. Ты пришла на вечеринку именно за этим.

— Да, — хнычет она. — Да, хотела.

Я снова начинаю двигаться. Звуки моих яиц, шлепающихся о ее пухлую попку, и сладкие, тихие стоны заполняют спальню, заглушая шум вечеринки внизу. Когда ее рука тянется к моим яйцам, я чуть не теряю сознание.

Быстро вытащив член из ее киски, пока не кончил и не опозорился, я переворачиваю ее на спину и притягиваю к себе.

— Покажи, зачем ты сюда пришла, грязная девчонка. Используй меня, чтобы получить желаемое, — я обхватываю ее талию, приподнимая. — Ты должна кончить так сильно, чтобы это помогло продержаться весь гребаный год. Впереди долгий путь. Думаю, тебе лучше покататься на мне по полной.

Я могу вести себя как собака, но кости мне точно не нравятся. У нее есть изгибы во всех нужных местах. Ее тело мягкое, а не костлявое и жесткое.

Схватив за бедра, я насаживаю ее на свой ноющий член, заполняя каждую унцию.

Когда она начинает двигаться, а эти сиськи подпрыгивать… блять, я просто охреневаю.

Она скачет на мне так, будто от этого зависит вся гребаная ночь. Будто Эддисон долгое время гналась за кайфом и не остановится, пока не получит то, что нужно. Ее руки хватают меня за бедра, когда она откидывает голову назад. Ей все равно, близко я или нет. Она жадная. И это чертовски сексуально.

Я чувствую, как ее киска начинает сжиматься, глаза Эддисон закрываются, а из горла вырывается стон. Движения начинают замедляться, и в конце концов она вздрагивает.

Я обхватываю ее за талию, раскачивая взад-вперед на члене, кончая в презерватив.

Когда ее глаза наконец открываются, Эддисон смотрит на меня сверху вниз, а затем сползает с кровати.

Натянув трусики и джинсы, она быстро застегивает лифчик. Схватив с пола порванную рубашку, девушка хмуро смотрит на обрывки ткани, а затем подходит к моему комоду.

Она открывает верхний ящик и роется в моих вещах, прежде чем вытащить рубашку. Подняв ее, она смотрит на меня.

— Рубашка за рубашку. Надеюсь, ты не слишком привязан к ней.

Встав, я снимаю презерватив, выбрасываю его в мусорку и пожимаю плечами.

— Справедливость есть справедливость, я полагаю.

Натянув рубашку на тело, она хмурится, заметив, что та доходит до колен.

Взяв резинку с запястья, Эддисон завязывает ее чуть выше талии.

— Вот так. Как новенькая.

Ее щеки все еще раскрасневшиеся, а белокурые локоны запутанные.

— Ну, спасибо. За… услугу? Неважно, — она хмурится. — В любом случае, мне это было очень нужно, но теперь… я собираюсь пойти домой.

Я смотрю на это создание в полном восторге.

Что это вообще за дерьмо?

Я, конечно, сплю с кем попало. Но никогда не выгоню девушку из своей постели. Более того, я не возражаю, если они еще какое-то время побудут рядом. То есть, черт возьми, это обычно приводит ко второму раунду. А второй раунд почти всегда более веселый, потому что к тому времени мы уже лучше знаем тело друг друга.

— Мне было очень приятно, Эддисон. Могу называть тебя Эдди? — я ухмыляюсь, складывая руки за головой. — И, может быть, в следующий раз, когда захочется грязного оргазма, ты вспомнишь, где меня найти?

Она смеется, потянувшись к двери.

— Ни за что на свете, плейбой, — подняв руку, она машет. — Наслаждайся остатком ночи.

А потом она уходит, закрыв за собой дверь. Оставив меня гадать, что, черт возьми, только что произошло.

И желать, чтобы это случилось снова.

Эддисон

— Ого! Выглядишь так, будто тебя потащили в город… и не просто потащили, а хорошенько потрепали, — Тесса расплывается в широкой улыбке, от уха до уха. — Я так завидую! Как это было? Неужели я тебя идеально свела? Похоже, Джорджия пока что не разочаровала, а?