Плейбой для феи (СИ)

И хотя классику фея беззаветно и трепетно любила, сейчас это было немного не тем, что хотелось. И, с одной стороны, она заворожено наслаждалась вечной мелодией, слышала в ней перелив волшебных колокольчиков, слышала любовь и надежду, но, с другой, невольно грустила.

Завершив, Дэвид кинул быстрый взгляд: фея сидела, такая умиротворенная и задумчивая, что захотелось приободрить ее, а точнее взбодрить ее.

«А что если?…»

От последующей задорной мелодии Зефирка чуть вздрогнула, но тут же заулыбалась: до того был веселый, беззаботный мотив. Она как будто вернулась в то недолгое детство. Словно она только-только делала первые шаги, первые порхания. Как будто играла в волшебной росе.

— Хей, Зизи! — игриво окликнул Дэв. — Ночь — не время для грусти!

… Повеселимся до утра

Лла-ла-ла-ла

Пусть это будет мечта

Лла-ла-ла-ла

Пусть это будет наш сон

Тон-тон-тон-тон

И с утра уйдет он

Тон-тон-тон-тон…

«Какой голос, какой тембр, какие переливы. В нем радость и грусть, светлая печаль и надежда на будущее. Эта незатейливая песенка словно проникает мне в душу, и я вижу свое отражение, как будто про меня, как будто я сама — эта песня».

— Не печалься, фея! — подзадоривал Дэвид, не прекращая играть.

… Ты была моим сном

Ты была со мной

Я не верил тебе

Как не верил судьбе

И не верил мечте

Ты прости мой покой

Потревожь и постой

Просто рядом побудь

Обо всем ты забудь…

— Я всегда любил музыку, — признался Дэвид. Последняя клавиша, последняя нота: самая яркая, как вспышка сверхновой, как прощание и новое начало. — Внутренняя сила, вдохновение, созвучные твоей душе мотивы, — почти повторил он мысли феи. — Но сочинять сам начал недавно, — в его голосе не было ни хвастовства, ни лживой скромности.

«Сам! Он сам это сочинил! Спасибо, Матушка-Судьба. Спасибо, родная. Но как же теперь убедить Дэвида? Как же сложно с этими избранными-мужчинами-людьми!»

Фея радостно захлопала в ладоши, а Дэвид, встав, отвесил самый театрально-возможный поклон.

Этот вечер был намного интереснее и, несмотря ни на что, приятнее планируемого. Многолюдности Дэвид предпочитал пару-тройку верных друзей. К новым знакомым относился благожелательно, но долгое время присматривался к ним, не доверяя полностью. Он вообще мало кому доверял. А с пришедшей в галлюциногенном сне феей было хорошо — свободно и почти беззаботно. По-волшебному.

— Дэвид, ты талантливый, — отметила она, и это была чисто и искренне, так как говорят о прекрасном солнечном дне. — Я не всё рассказала тебе, — призналась фея, потупив взгляд, но посматривая на мужчину из-под густых темных ресниц. — Я не просто сон. Я фея-муза-сон!

«Я не завираюсь, нет-нет-нет, я совсем не завираюсь. То, что говорю, весьма близко к правде!»

— Это как? — чуть не икнул Дэвид, в душе распираемый от любопытства: что же еще его подсознание выдаст.

— Мы являемся лишь избранным, чтобы вдохновить их. Поверь, тебе не о чем переживать. Ты не сошел с ума, и это вовсе не происки твоих конкурентов. Сам подумай, сколько сказаний и легенд придумано людьми о феях. Разве могли они возникнуть на пустом месте. Но раньше люди больше верили в чудеса, и потому часто воспринимали волшебные сны за реальность, а мы их не разубеждали. Думали, так будет лучше. Но теперь вами правит рационализм и логика, и тех, кто способен нас увидеть не так много, а тех, кто поверит, запомнит и запишет — еще меньше. И потому часто мы вдохновляем незримо. Разве не замечал ты, что самые лучшие идеи часто приходят перед сном. Но ты особенный Дэвид. Я смогла явиться тебе. Всё происходящее сейчас — это самый настоящий волшебный сон. В нем ты будешь вести жизнь, не отличимую от настоящей, повседневной: ходить на работу, общаться, есть, даже спать и так далее. Но еще ты будешь видеть меня. Я же буду наблюдать за тобой и вдохновлять. А потом, когда ты проснешься по-настоящему — то у тебя будет множество идей для песен.

Дэвиду не хотелось этого признавать, но в бреду был определенный смысл.

«Не считая того, что моя муза с больной ногой и порванным крылом. "Везет" тебе, Дэвид», — с сарказмом подумал мужчина.

— И, да, можешь звать меня Зизи, — довершила фея.

— Ладно, — вздохнул он, решив не спорить с галлюцинацией, — и что нам теперь нужно делать? — почти смиренно поинтересовался Дэвид.

Фея пожала плечами.

— А что ты собирался? — поинтересовалась она.

«Еще и фантазия у моей музы так себе».

— Если честно, поужинать, посмотреть кино, — вслух признался Дэвид.

— Для начала пойдет, — кивнула Зизи. Еды фее немного, но требовалось, особенно после стресса, поединка со злыми феями и прочего, о чем, она Дэвиду умолчала, и ее желудок уже начал напоминать о себе тихим урчанием. — Только я не люблю железо, — призналась она. — У тебя есть деревянная посуда? Или можешь принести мне еду на бумаге? — умоляюще посмотрела Зизи.

— Пластиковая, одноразовая есть, — признался Дэвид.