Плейлист волонтера

Когда Хрупкий вернулся в Москву, он жил отдельно от Милы и тщательно ревновал – к любому кусту, к друзьям, к работе и даже к сноуборду. Виделись они нечасто, Хрупкий был предоставлен сам себе и блядствовал.

Тут самое время задаться вопросом: нахуя блядствовать, если очевидно, что отношения не идеальны? Может, лучше расстаться или там поработать над этой хуйней? Нет.

И тут я понимаю Хрупкого, потому что мы оба мудаки. Он сирота и слабак, он не умеет отказываться. Поэтому он просто заебывал Милу скандалами, а сам ебался напропалую с кем ни попадя.

Однажды она укатила в Питер с подругой, и он устроил скандал по телефону. Мила послала его на хуй и разорвала отношения. По приезде в Москву Мила решила расслабиться и с кем-то переспала. Тут позвонил Хрупкий. А она возьми да и скажи ему всё. Его перекрыло. Они встретились, но вместо разговора Мила получила огромный букет и услышала причитанья: «Ничего, что ты изменила, ничего, это бывает, я не злюсь, мало ли там что, ничего, у нас еще всё впереди, мы эге-гей, мы всем покажем». Это продолжалось несколько часов, и Мила решила, что Хрупкий спятил. На свою беду, она вздумала попрощаться, когда Хрупкий еще не завершил всех причитаний, – и началось нечто среднее между потасовкой и скандалом.

Через пару недель они снова были вместе. Но кое-что изменилось. В эти пару недель Хрупкий впервые поехал на поиски. Его сердце подсказывало, что это поможет ему стать лучше. Но сердце говорило шепотом, а вот хуй орал – бля, да тут телок тьма, есть чем заняться…

– А почему ты, собственно, Хрупкий? – как-то раз я спросил у него.

– Сначала я хотел взять погоняло Хэнк Муди, но оно было занято. И я решил сыграть типа на парадоксе.

Собственно, дальнейшая история Хрупкого была определена. Он всё больше блядствовал, всё больше срался с Милой, и однажды они разошлись насовсем. Но отряд на некоторое время стал для Милы каким-то поводом для раздумья: неужели этот мудак изменится? Нет, Мила, мудаки не меняются. Исключение возможно только тогда, когда люди притворяются мудаками, потому что так легче. Но истинного мудака от надуманного отличить довольно легко: истинный мудак создает проблемы даже тогда, когда хочет добра (надуманный создает проблемы только тогда, когда сам этого хочет).

Итак, Хрупкий воропятил в отряде, показывая свою невероятную неорганизованность. Хотя взятых в плен детей Жора, в принципе, способен был стерпеть. Главное, что без последствий.

Но чем хуже были отношения с Милой, тем больше Хрупкий дул, слушал «Райские яблоки» и творил нелепую хуйню. Пиздорезка набирала обороты.

И вот, в один прекрасный день, Хрупкий на пьянке с Куклой и Кисой (что-то частенько мы собирались такой компанией) начал рассказывать о том, что у отряда есть доступ к фэсэрской базе Андрея. Я пинал Хрупкого под столом, но этот дятел в пьяном угаре натурально угрожал девкам, особенно Кисе с ее украинским гражданством: «Мы всё про вас знаем… Слышь, ты вот жила…» – и называл точный адрес. Машина отца, банковские карточки матери – все пошло в бой ради пьяного выпендрежа. Естественно, на следующий день Хрупкий был слит. Я позвонил Андрею, и Хрупкий больше не мог пользоваться базой, токен заблокировали.

Хрупкий не обиделся ни капли. А на что? Он стал постепенно отходить от поисков, отношения с Жорой у него стали напряженными.

Забегу вперед – на полгода. После самой-самой последней и окончательной размолвки с Милой он стал ездить на поиски не один, а с женщиной лет сорока из Балашихи, которой страшно гордился. Милфа была хороша, но замужем и с двумя детьми. Достоверно неизвестно, ебались они или нет, но, судя по тому, что Хрупкий был категорически неспособен намеренно встречать существо женского пола более пары раз и не присунуть, – скорее всего, с милфой они еблись. Думаю, он, как и я с Осой, инстинктивно пытался найти ту, которая его, разъебая, убережет.

Как-то они ехали с поиска, и Хрупкий увидел горящую избу в деревне. Хрупкий потребовал притормозить и вбежал внутрь. Побегав по избе, он выбежал с обожженными руками и увидел пожарную машину, подъезжающую на место. Оказалось, что изба была брошена и там никто не жил. А Хрупкого увезли в больничку. Ожоги, к счастью, были легкими. Но на милфу это произвело такое впечатление, что она решила с ним больше не связываться. Такого поди убереги.

Хрупкий ушел из отряда, удалив аккаунт на форуме. Впрочем, иногда мы бухали вместе. В качестве подарка при уходе Хрупкий сказал мне:

– Зид на тебя злится.

– С чего это?

– Ты его Татарку трахал.

– Дак они не были вместе тогда.

– Ну и что, ему не по себе.

– А кто ему сказал?

– Я просто решил признаться ему… я ее утром после тебя тогда отодрал… и решил сказать ему…

– Про меня-то нахуй было говорить?

– Думал, ему так легче будет.

– То есть легче знать, что твою бабу трахали двое, а не один?..

Остается отдать должное Татарке – вот кто знает, как себя развлечь. Трахнула всё, что могла. Браво, девочка.