Плеймейкер

— Ты бы гордился папой. Он модернизировал систему здесь, — она показывает мне новую кассу. — Она быстрее для клиентов в напряженное время и проще для бухгалтерии, — ее телефон подает звуковой сигнал, и она ругается. — Не могу все исправить. Кто-то оставил несколько ящиков в переулке.

— Я займусь этим.

— Ниже твоего достоинства, чемпион, — она качает головой.

— У меня выходной, а у тебя клиенты.

Я направляюсь в переулок. Я знаю, что в последние месяцы был поглощен своими делами — не нужно было, чтобы Кэт ставила точку в моем опережающем график кризисе среднего возраста.

И все же, увидев Нову воочию, этот перерыв кажется мне крайне дерьмовой идеей. Она выглядит хорошо. Неужели она действительно получает то, что хочет, здесь, а не со мной?

Я беру несколько ящиков и несу их в кладовую. На второй заход она исчезает из вида. Я выхожу за дверь и останавливаюсь, когда вижу вспышку розовых волос у кого-то, стоящего на коленях в переулке.

— Что ты делаешь?

Она выпрямляется, чтобы встретиться со мной взглядом, и перекидывает свой хвост через плечо.

— Я споткнулась об этот ящик и разбила бутылку.

— По пути к чему именно?

Она не отвечает, но поднимает руку.

Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе. Из неглубокого пореза длиной в полдюйма сочится кровь.

— Не двигайся.

Я захожу внутрь, чтобы взять аптечку первой помощи, а затем возвращаюсь в уединенный переулок.

— Как Мари и ребенок? — спрашиваю я, ставя аптечку на бочку и открывая ее.

— Мари измучена, но она одержима Эмили, — говорит она.

Я достаю марлю и дезинфицирующее средство.

— Потрясающе.

Нова качает головой.

— Ты только что сказал «потрясающе»?

Я игнорирую ее и протираю порез. Ее голубые глаза смотрят на меня из-под темных ресниц. Нова напрягается, но не отходит.

— Трофей такой же массивный и в реальности? Я видела фотографии, — продолжает она.

— Оно весит два фунта. Идеально подходит для того, чтобы заложить его, чтобы оплатить карточный долг или пробить гипсокартон.

— Никогда не знаешь, когда начнешь ремонт дома.

Несмотря на напряженность, наше легкое подшучивание остается на поверхности.

— Ты забрала свои вещи? — спрашиваю я.

— Да, спасибо. Мне нужны были мои художественные принадлежности.

Ее художественные принадлежности. Не ее одежда.

Это не так ранит.

— Я делаю эти портреты по заказу для предстоящей премьеры фильма. Мне предложили эту работу в ночь вечеринки.

Я поднимаю взгляд, удивленный.

— Ты не говорила мне.

Из-за нашей ссоры или потому, что она не чувствовала, что может говорить со мной о хороших вещах?

Рана чистая, я заклеиваю ее пластырем.

— Я пыталась тебе позвонить, — говорит она. — Насчет тренера.

— Я отключил телефон на время полета.

— О, — она пытается отстраниться, но я не отпускаю ее руку.

Она не может ревновать. Не та свободолюбивая женщина, которая могла бы очаровать комнату легкой улыбкой.

— Ты сказала, что хочешь отдохнуть, — напомнил я ей.

— Я не знала, что для тебя это будет так легко.

У меня в животе все сжалось.

— Ты понятия не имеешь, каково мне было.

— В этом-то и дело, — пробормотала она, отстраняясь. — Мы не разговаривали уже несколько месяцев.

Я тяжело выдыхаю и всерьез подумываю о том, чтобы снова взять ее за руку, хотя бы для того, чтобы заставить ее посмотреть на меня.

— Племянница тренера позвонила мне раньше тебя. Я сел на самолет и встретил ее в больнице. Она хотела лично поблагодарить меня за помощь.

— Его племянница, — повторила она, подняв брови.

— Ты думаешь, я ждал, когда ты уедешь, чтобы переспать с другой женщиной.

— Это не смешно.

У меня в голове смешно.

С тех пор как я встретил ее, я ни разу не взглянул на другую женщину с интересом. Она для меня все. Так как же, черт возьми, мы оказались в такой ситуации?

— Нова…

— Подожди, — она прерывает. — Как ты помог тренеру?

— Срок действия его страховки истек некоторое время назад, но он остался в больнице на моей. Я собирался остаться с ним.

Ее губы приоткрываются, глаза расширяются от сострадания и других эмоций, которые я хочу назвать, но не могу.

— Я знаю, ты не любишь говорить о своих чувствах. Но тебе нужно попробовать. Если ты этого не сделаешь, ты потеряешь больше, чем у тебя уже есть, — она прочищает горло. — Насчет перерыва…

Черт, я не могу вынести, когда она говорит обо всех причинах, по которым между нами ничего не получается. Только не снова.

— Это был правильный шаг, — говорю я, прежде чем она успевает.

Она расправляет плечи, поднимает подбородок.

— Верно.

Дверь позади меня открывается, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Кайла, стоящего в дверном проеме.

— Привет. Не ожидал увидеть тебя в Денвере, — размышляет он, принимая меня. — Я не помешал?

— Нет, — Нова отстраняется от бочки.

Кайл оскаливает зубы.

— Кайл.

— Я…

— Нова. Я знаю, — его ухмылка задерживается, когда он осматривает ее. — Я замена Клэю. Новая и улучшенная.

Так, блядь, и есть.

Мне не нравится, как он на нее смотрит. Ни капельки.

Я поднимаю аптечку и сжимаю ее в пальцах.