Племенной скот

Они нырнули почти сразу и погрузились в облако поднятого со дна ила, потом свернули в длинный, выложенный плиткой и освещенный тусклыми матовыми фонарями тоннель. Вынырнули за городом и увидели покрытые травой берега, ивы, опустившие до воды обессилевшие плети ветвей, и темную бесконечную полосу леса на горизонте.

Приблизился правый берег, крупная змеиная голова раздвинула камыши, и темно-коричневая упругая шишка стукнула в стекло прямо напротив Лениной головы. Плеснула вода, и змеиное тело, как волна, захлестнуло пологий берег. Они выползали медленно, словно Змей наслаждался предвкушением свободы. Потом он вдруг вытянулся, рванулся вперед, и травы хлестали его по подбородку, с которого все еще стекала речная вода.

Леша обернулся назад и сквозь прозрачный затылок с восторгом смотрел, как стремительно извивается змеиное тело, как бурые петли появляются слева и справа, и как травы гибнут под весом гиганта.

– Ну, как тебе? – спросил, усмехаясь, Виталий.

– Это нечто! – выдохнул Леня. – Такая скорость!

– Сто километров в час по пересеченной местности, – ответил Виталий и, вытянув руку, погладил потолок, словно хотел приласкать зверя хоть изнутри.

– Как он вообще движется? Чудо просто!

– Как обычная змея. Вес постоянно перераспределяется, с поверхностью контактирует всего несколько точек, плюс строение чешуи, которая обеспечивает необходимое трение. Чешуя – это вообще нечто. Можно подкрадываться. Хочешь?

Не дождавшись ответа, Виталий переключил режим. Тело позади них вытянулось в струну, опустилась голова, и Леня понял, что они ползут медленно-медленно и совсем бесшумно.

– Чешуйки отталкиваются от земли, – зашептал Виталий, словно мог спугнуть змеиную добычу, – и мы ползем очень-очень тихо.

– А почему Змей? Почему не вертолет?

– Да с вертолета разве можно все увидеть так близко, разве можно почувствовать?..

– Что?

– Жизнь, Ленька, жизнь!

Виталий снова пустил Змея вперед, открыл окно, в кабину ворвался свежий, наполненный запахами ветер, и почему-то сразу показалось, что в городе такого ветра нет и быть не может.

– А потом, – насладившись ветром и скоростью, Виталий развалился в кресле и принялся рассуждать, – он безопасный и устойчивый – это раз; может пролезть туда, куда вездеход не пролезет, – два; препятствия преодолевает на раз – три; процессор в башке у него новейший, просчитывает варианты за доли секунды – четыре. Только это ерунда. Знаешь, что главное в нем, Лень?

– Нет. Что?

– Это круто! Это, на хрен, так круто, что круче и быть не может!!!

Виталий орал, молодой министр довольно улыбался, с превосходством посматривая на необстрелянного спутника, а потом вдруг сзади что-то громыхнуло и взорвалось, раскатилось по полям эхом чудовищной грозы, заставило Леню вскрикнуть и прикрыть локтями голову.

Виталий хохотал.

– Что это?! – крикнул полуоглохший Леня.

– Я же говорил, что это круто! – крикнул Виталий в ответ. – Это погремушка!

– Зачем она?

– Просто так! Просто это здорово! И еще – смотри!

Что-то тонкое и красное метнулось перед лобовым стеклом, затряслось, втянулось обратно…

– Язык? – спросил Леня.

– Красота, да?

А потом поднялись стекла окон, блеснула на них тонкая свинцово-серая пленка, и мир впереди на секунду стал красно-желтым, а потом сразу черным и дымным. Морок рассеялся, Леня увидел на много метров вперед выжженную землю.

– Ну и другое оружие есть, – сказал Виталий будничным тоном, а министр зашелся в приступе беззвучного хохота.

Они неслись по полям, перемахивали тоненькие нити ручейков. Потом вонзились в плотную зеленую с коричневой основой ткань леса и принялись лавировать меж стволами, почти не снижая скорости, проползали под поваленными, косо лежащими стволами, подминали под себя кучи валежника, с легкостью переваливали через высокие, метра в полтора, поросшие мхом камни.

Бешеная скачка в кабине почти не ощущалась, и только быстрая смена картин за окном говорила о скорости. Так прошел час, и Леня вдруг понял, что привык, что скучает и тяготится видом темной зелени, бурых однообразных стволов и редких вспышек яркого красного или желтого мха.

Виталий и министр что-то лениво обсуждали, склонившись над картой на мониторе. А Леня вдруг, неожиданно для себя, широко зевнул.

– Что, скучно стало? – обернулся к нему Виталий.

– Да. Нет. Да нет, не скучно… Так. Просто.

– Ладно. Ты же не думаешь, что мы тут просто носимся, как придурки?

– Не думаю. Не знаю. А что, еще что-то будет?

– Будет, – Виталий осклабился. – Сейчас приедем на место, и там все будет.

– А… что там будет? – осторожно спросил Леня.

– Девки, Лень. Много баб и другая всякая развлекуха!

– Они нас что, ждут?

– Нет, не ждут. И в этом суть!

– То есть мы…

– Да, Леня, да!

– Но как же? Разве так можно? Они же люди…

– А ты видел их, этих людей?

– Конечно, нет.