Племя

Змеиное мясо считалось деликатесом, поэтому Атлатль решил убить змею, прежде чем она успеет уползти. Он поднял ногу, чтобы пяткой раздавить ей голову, но та вдруг ожила. Тогда Атлатль провел концом палки по земле, подцепив змею посередине тела, и швырнул ее еще сильнее, чем в первый раз, удивившись тому, как далеко он смог отбросить жертву с помощью своего орудия. Змея шлепнулась на землю и уже больше не шевелилась. Атлатль отнес добычу к стойбищу, чтобы там снять с нее шкуру, но все его мысли были о палке, а не о вкусной испеченной змее.

«Почему бы, – рассуждал юноша, – не попытаться подбросить таким же образом и камень, чтобы с дальнего расстояния подбить птицу?»

Атлатлю не хотелось, чтобы кто-то из женщин или детей расспрашивал его, отвлекая от работы. Хватало и того, что он каждый день хромал у них на виду. Если Атлатль возьмется за эту затею и у него ничего не выйдет, то он будет выглядеть в их глазах еще более жалким. Но если все получится, тогда он сможет охотиться на птиц с разноцветными перьями и приносить их Тахи.

Так в одиночестве Атлатль провел на холмах несколько часов, строгая и отесывая с помощью специального каменного орудия – резца – отломанную толстую ветку.

Нижняя часть резца представляла собой ровный полукруг, который хорошо ложился в ладонь. Вверху у резца была большая зазубрина, торчащая, как заостренный клюв. Крепко сжимая резец, он водил этим клювом по кости, рогу или дереву, аккуратно строгая их.

В итоге Атлатль укоротил палку до длины своей руки. На ее конце он оставил короткий разветвленный отросток. К нему он пришил небольшой кожаный мешочек. На это тоже ушло некоторое время. Он научился шить у своей бабушки Вавацеки, но делал это не так мастерски, как она.

Атлатль считал, что результат стоил затраченного времени и усилий. Мешочек выглядел как небольшая чаша между двумя отростками, способная удержать камень. Используя палку как продолжение своей правой руки, теперь он мог с силой метнуть камень, несмотря на вывихнутое колено.

Захватив камень и новое оружие, Атлатль отправился на поиски птиц и другой некрупной добычи. Вскоре его внимание привлекло верещание соек. Своими тревожными криками они предупреждали других птиц о присутствии какого-то мелкого хищника. Если юноша подойдет поближе, то сможет поохотиться на соек и, может быть, даже на это животное.

Подкравшись, Атлатль оказался в ущелье, ведущем к отвесной стене на краю долины и заваленном с обеих сторон обломками песчаника. На его склонах росли густые кусты, образуя заступы. В зарослях кустарника скакали сойки, исступленно вереща при каждом движении какого-то существа, прятавшегося в листве.

Атлатль не мог разглядеть, из-за кого шевелилась листва. Он подбирался все ближе, готовясь метнуть камень.

Пока вдруг не услышал рычание саблезубого тигра.

Теперь, когда зверь подкрадывался к нему, Атлатль понял, что не следовало так увлекаться охотой. Ему нужно всегда быть начеку на случай опасности, ведь окрестности просто кишели хищниками. Волки, львы, гепарды, короткомордые медведи и саблезубые тигры… Этих зверей также могло привлечь тревожное верещание соек.

Но это знание ничем не могло ему помочь, так как было уже поздно. Слишком поздно.

Глава вторая

Подкрадывающийся саблезубый тигр казался так поглощен охотой на Атлатля, как и сам юноша до этого был захвачен азартом, выслеживая соек.

– Ой-ла-ла-а, – запел Атлатль. Может быть, столь странный звук введет зверя в замешательство? Все в племени считали, что Атлатль издавал поистине странные звуки, когда пел. – Ой-ла-ла-а! Ой-ла-ла-ла-ла-ла-а-а…

Саблезубый тигр раскачивал головой из стороны в сторону, будто принюхивался к слабому ветерку, веявшему из-за плеч Атлатля в сторону зверя.

Расстояние между добычей и охотником сокращалось.

– Я тебя предупреждаю, – сказал Атлатль. – Я вооружен камнеметалкой, которая заставит тебя пожалеть об этом!

Саблезубый тигр проигнорировал его предупреждение.

– Ты не оставляешь мне выбора, – с этими словами Атлатль выстрелил камнем из своего оружия. Он попал саблезубому тигру в лопатку, но это лишь на мгновение отвлекло внимание зверя, словно в него врезалась большая муха.

Атлатль не без удовлетворения отметил, что такой выстрел мог убить сойку. Но еще он понял, что не время гордиться – его оружие бессильно против саблезубого тигра, или волка, или короткомордого медведя, или льва. Ему предстояло погибнуть с бесполезным оружием в руках.

Атлатль отступил на несколько шагов назад, наткнувшись на отвесную скалу. Прямо у него над головой галдели сойки и рос кустарник.

Саблезубый тигр приближался.

Атлатлю ничего не оставалось, кроме как принять стойку и попытаться защититься с помощью заостренных отростков на конце палки.

– Это твой последний шанс, – произнес Атлатль. – Остановись сейчас же или погибни от моих рук!