Племя

С улицы доносились тяжелые шаги по твердой земле, смешанные с глубокими хрипами и прерывистым рычанием. Посмотрев в окно, Роза рассмотрела среди темноты два силуэта мутанта, движущихся в их сторону. Один из них резко перешел на бег. Роза сразу же отскочила от окна и успела вовремя увернуться от ворвавшегося в помещение Драугра. Животное повернулось к ней, и девушка смогла рассмотреть его так, как никогда ранее. Пред ней предстало само воплощение смерти, кривое, голодное, тощее лицо; полные бешенства и гнева глаза, огромные клыки, желтые, похожие на наконечники стрел. В этом существе не было ничего живого. Казалось, будто оно перемещается, дышит и существует под влиянием чего-то иного, словно сам дьявол с их помощью властвует над людьми. Роза смотрела на это существо и не видела в нем ни человека, ни животное. Это смерть, голод, война и скорбь, скованные плотью. Не успел зверь оскалиться, как его голову поразил точный выстрел, но он от этого лишь пошатнулся и словно забылся. Этот выстрел не убил его, а лишь оглушил на время.

— Целься не в голову, целься в жало, — прохрипел изо всех сил Шон.

Со второй попытки Кирилл попал прямо в извивающийся отросток, который был настоящей ахиллесовой пятой этого монстра. Второй мутант неожиданно ворвался со стороны двери. Кирилл перевел взгляд на него и сразу же произвел выстрел. Мимо. Драугр бросился к нему, но поднявшийся с пола Шон ударил мутанта по ногам, отчего тот рухнул на пол. Родригес оторвал свисающую с потолка доску с острым концом, поставил тяжелый сапог на шею зверя и проткнул его голову. Долгое кровавое путешествие перевоспитало Шона. Из обычного ученого, доктора, он превратился в воина, закаленного в боях, безошибочно поражающего своих врагов одним точным ударом.

И пусть в этот момент его сердце бьется невероятно сильно, а руки дрожат от страха. Он делает то, что должен, несмотря на сопротивление души. Он прекрасно осознает, что от него зависят жизни других и, в особенности, две близкие ему души.

— Круто, — отметил Кирилл, рассматривая торчащую из мутанта деревяшку. — И как у тебя это выходит?

Шон с Кириллом взяли носилки с Драугром и отправились назад. Иногда Шона заменяла Роза, ибо тому порой становилось плохо.

— Шон, ты должен что-то придумать, — жалобным голосом посоветовала Роза, когда тот в очередной раз остановился из-за приступа головной боли.

— Если бы я только знал, что могу сделать. Я чувствую себя так, словно внутри меня идет целая война. Мне порой кажется, что я подхватил все существующие вирусы, и сейчас они внутри меня устроили турнир за звание сильнейшего. Не беспокойся ты, я правда выздоровею. Просто нужно время.

— Надеюсь, — вздохнула девушка, беря носилки в руки.

Скрываясь в переулках, прячась в тени и заходя в заброшенные здания, им все же удалось добраться до гаража незамеченными, по крайней мере, так им показалось. Драугра выгрузили прямо на пол в клетке и заперли дверь на замок. На всякий случай. Кирилл передал ключ от клетки и гаража Шону, предупредив, что завтра снова весь день пробудет на работе. Шон поблагодарил его за помощь, по-дружески крепко обнял и вместе с Розой направился домой.

— Знаешь, что мне кажется? — начал Шон, когда они с Розой проходили по совершенно пустой, погруженной в ночною темноту улице. Роза повернула к нему голову и вопросительно сдвинула тонкие брови. — Мне кажется, что я подхватил какую-то заразу от собак.

— Когда мы были возле школы?

— Да, и это тоже. Но до этого я тоже встречался с этими псами. Я не знаю, что за болезнь они переносили, которая так долго не проявлялась. И от них ли она вообще?

— Если бы у нас было достаточно антибиотиков, ты бы вылечился гораздо быстрее, — Роза ненадолго замолчала. — А ведь они есть.

— На что ты намекаешь?

— В больнице же есть антибиотики. Их не так много, но они есть, и тебе хватит.

— Нет, Роза! — воскликнул Шон. — Даже не вздумай красть их!

— Почему нет?

— Потому что здесь болен не только я. Ты представляешь, сколько людей умрет без них?

— Шон! У большинства из них — простуда, у других — обычные вирусы, которые лечатся чаем и теплой одеждой. А у тебя какая-то непонятная и неизвестная болезнь, от которой, возможно, даже нет лекарства. Кто умрет без антибиотиков? Алкаши и наркоманы, которые убили свой организм настолько, что он не может справиться с банальной простудой. Ты думаешь, они достойнее тебя?

— Вот именно! Я, в отличие от них, не убил свой организм, и он вполне может справиться с болезнями сам. Мне не хочется думать о том, что кто-то лишится жизни из-за меня, обменяет свое существование на мое.

— А как же я?

— Что? Но… ты же не больна.

— Я могу лишиться жизни, не умерев. Ты знаешь, о чем я говорю.

— Знаю, — мрачно проговорил Шон, практически прошептал, — и от этого мне еще тяжелее.