Племя вихреногих. Книга 2 (СИ)

— Я? В порядке? — Димка повернулся к нему, с трудом подавляя желание истерично захихикать. — Я в порядке?

— У тебя крыша едет, — мрачно сказал Борька. — После всего этого.

— Есть от чего, — мрачно сказал Димка. Он был слишком близко к жрецу, когда тот проводил свой адский ритуал. Наверное, он что-то повредил мне в башке, подумал он. И я теперь медленно схожу с ума. Но лучше уж так, чем незаметно превратиться в палача…

* * *

Какое-то время все молчали. Димка посматривал на бывших рабов. А ведь они жили в этой жути много лет, с ужасом подумал он. У Акмая вон вся спина в шрамах от укусов, ожогов и плеток. А он не свихнулся, даже не требует для Хорунов китайской казни. Значит, и я так смогу… должен смочь…

Мысль о пленных Хорунах испортила мальчишке настроение — хотя, казалось, больше некуда. Он совершенно твердо понимал, что выпускать их на волю нельзя — пусть они и лишились пока своей колдовской силы. Всё равно ведь найдут себе очередной глухой угол, выстроят храм, снова наловят рабов — и…

С другой, и в плену их держать долго нельзя — всё равно же сбегут, не прямо, так проломив себе башку об стенку или ещё каким похожим способом…

Жаль всё же, что в этом мире нет смерти, подумал вдруг Димка. Иногда это всё жутко усложняет… Но решать что-то надо, причем быстро — потому что тащить этих уродов с собой мы не сможем — да и куда?..

— Ребята, давайте решать, что делать с пленными, — наконец сказал он. — Нельзя их столько связанных держать…

— А что тут решать? — Акмай хмыкнул. — Поднесем их Червю — и все дела. Ему, знаешь, пофиг, кого жрать. А они вполне это заслужили.

Не такой уж он и добрый, подумал Димка. Точнее, совсем даже не добрый. Про Червя я тоже уже слышал. Причем, от ребят, которые видели его своими глазами. И едва не рехнулись от ужаса, потому что ЭТО — что-то совсем уже потустороннее, не то ожившая галлюцинация, не то какая-то запредельно жуткая инопланетная тварь…

— Нет, Червю нельзя, — вдруг резко сказал Асэт. — Червь с каждой сожранной душой становится сильнее. А в Хорунах его сила стократно умножается. Мне Олаёец рассказывал. Если их Червю скормить — он наверняка освободится.

— И что? — спросил Димка. Но на душе у него стало получше — всё же, скармливать людей, пусть и конченых гадов, какой-то инопланетной мерзости ему ну совершенно не хотелось.

Асэт пожал плечами.

— Проползет через весь мир к Надиру. Пожрет его. И всё.

— Да врет твой Олаёец! — возмутился Акмай.

Асэт хмуро взглянул на него.

— Нет. Не врет. Он сам того боялся. И подношения Червю… ограничивал. Насколько получалось.

Димка не знал, куда повернула бы эта дискуссия и чем закончилась — то есть совершенно — но тут он краем глаза заметил выходящие из леса фигурки…

* * *

Мальчишка быстро повернул голову. Первое, что бросилось в глаза — удивительно чистый золотой цвет кожи вышедшего первым парня, одновременно яркий и насыщенный, очень резко выделявшийся на фоне темной зелени. Лишь в следующий миг он заметил остальных — каких-то совсем незнакомых рослых светловолосых ребят в туниках из шкур и в чем-то вроде сапог. А среди них… среди них…

— Ребята, там Макс! — Димка вскочил и помчался вниз по лестнице, едва не свернув себе шею…

* * *

Но, спустившись с пирамиды, Димка натурально увяз в толпе бывших рабов, на разные голоса требующих от него и того, и другого, и десятого — в основном, Ценных Указаний относительно дальнейшей жизни — и пробился к воротам, когда гости уже входили в них. Теперь, вблизи, стало видно, что их путь сюда был ой как непростым — одежда вся драная, лица осунулись, оружия можно сказать и нет — лишь какие-то явно руками сломанные палки, многие вообще ранены… Но вот духом гости явно не пали — на худых, волчьих каких-то лицах упрямо блестели синие глаза. Да уж, упорные товарищи, и смотрелись они тоже сурово, — только вот волосы, стянутые в пучок на макушке и пропущенные через резные костяные трубочки, портили впечатление. Особо разглядывать их Димка, правда, не стал — сразу бросился к Максиму и заключил его в объятия.

— Макс! Живой, черт! — в избытке чувств он даже похлопал друга по спине. Максим смущенно вывернулся. Димка хотел задать ему примерно миллион вопросов — но тут вокруг вдруг повисла внезапная, недобрая совсем тишина. Он удивленно повернулся.

Сквозь толпу пробился хромающий Льяти — и на него очень пристально смотрел вождь, наверное, незнакомцев. Очень, очень нехорошо смотрел — верхняя губа подергивалась, непроизвольно приподнимаясь, из груди рвалось едва ли не волчье рычание. Льяти же, напротив, стремительно бледнел. Вид у него был такой, словно он увидел привидение.

— Что… — наконец выдавил из себя Димка.

Светловолосый парень покосился на него, потом вдруг вскинул правую руку, указывая на Виксена так, словно в ней был зажат пистолет — Льяти даже дернулся.

— Я, Верасена, вождь племени Воронов, обвиняю этого человека в воровстве! — слова хлестнули, как кнутом.

— Да что это за нафиг… — начал Димка. И тут же вспомнил — Льяти сам рассказывал им, как спер ключи от Ключа у Верасены. А ведь, как известно, обезьяна всегда приходит за своим черепом…