Племянник капитана. Сборник рассказов

Вы думаете это конец истории? Уже перед самым шлагбаумом (а представьте, границы между мирами обозначали такие же полосатые штанги, что и сто, и двести лет назад), мужчина остановился, пропустив женщину вперед, и достав из кармана черную коробочку, резко сунул ее в тело своего спутника. Тот, стоявший к нему боком, просто не успел среагировать и повалился в своем сером плаще на каменистую землю.

Тело, валяющееся около шлагбаума, нашли на следующее утро. Но убийцу никто уже не будет искать, ведь он отныне за гранью мира, закрывшего все свои переходы для простых смертных. Андрис – экзекутор третьего уровня, – выполнил свое последнее задание.

В обличье мудром и прекрасном…

Я не знал, когда ко мне пришло осознание себя как личности, отдельной от окружающего мира. Может, на прошлых выходных, после очередной (которой по счету?) рабочей недели, когда мы всей нашей пятёркой собрались в Комнате отдыха.

Помню привычную обстановку: телевизор с давно потухшим экраном, тот же обеденный стол и маленький диван, вокруг которого и собралась наша смена – пятеро рабочих.

Но воспоминание – не есть осознание. Животные, вроде бы даже собаки, не отделяют себя от окружающего мира. Об этом спорном утверждении мне довелось как-то прочитать в одной из книг… или на сайте. Стоп, что такое сайты? И когда я еще успел читать книги – из образованных, что ли?

Но сейчас не об этом, всё равно мы ничего сразу не вспомним.

Как сказал старший по смене Номер Девять, мне лишь надо прилежно записывать в тетрадь впечатления от нынешней работы в шахте, коли мы ничего не помним о прошлой жизни: не ранее минувших выходных. Надо ждать, пока в нас пробудится память. А для этого нам нужно неустанно работать над собой, усиливать осознание своих действий.

Итак, я помню себя в прошлую субботу, но смутно, как в три или два с половиной года… Стоп, неужели у меня уже появились воспоминания о раннем детстве? Номер Семь об этом еще в среду говорил – во время перекура в коридоре на Третьем уровне. Сняв оранжевую каску со вспотевшей головы, кучерявый мужчина моих примерно лет, твердил несколько фраз: «Меня мама в садик на санках как-то повезла. А снегу навалило! Весь транспорт встал, а садик минутах в пятнадцати от дому – а мы смеемся, нам по барабану.

Номер Три тогда воскликнул: «А что такое транспорт?» Кроме проходческих автоматов, никакого транспорта в шахте мы не видели.

Номер Семь однажды догадался: «А как мы этими тележками управляем, если ни черта не помним о себе?». Забегая вперёд, скажу, что ответ на этот вопрос мы нашли в выходные, когда Старшой (он же Номер 9) приказал мне вести дневниковые записи – в общую тетрадь. Бережно вынимая ее с полки в буфете и опуская на обеденный стол, застеленный старомодной клеенкой, я заполнял серые страницы, покрытые синей школьной клеткой.

Почти все рассказывали обрывки воспоминаний о прежней жизни (пока о детстве), и лишь Номер Пять (он же Малой) – записывал отчёты о каждодневной работе оператора автоматического проходческого щита. Он ничего не мог вспомнить о жизни до того, как мы попали на шахту. Несмотря на еще меньший объем знаний, он в чем-то превосходил остальных трёх моих коллег.

– Когда я был маленький, – сказал Малой в обед на перекрестке пяти коридоров, – я сразу встал за эти автоматические тележки. Потому, кроме этой шахты мне нечего вспомнить.

– Погоди, – спросил Третий, вороша пятерней седеющие волосы – а тебе сколько лет тогда было?

– Наверно семь. Читать уже умел.

Старшой возмущённо возразил:

– До семи лет ты уже где-то жил, и явно не здесь! Ты не успел вспомнить, Малой!

– Наверно, – беспечно ответил юноша и продолжил. – Итак, качу я тележку, – а ручки-то едва достают до манипулятора. Ну вот я и думал тогда, что кнопка – та, что спереди по центру, означает «Вперёд!».

– Так она, в самом деле, означает «вперёд», – заметил Номер Семь.

– Погоди, дай досказать, – отмахнулся от него Малой, – Я в ту пору едва грамотой овладел. Только-только азбуку, видать, выучил. Ну и, стало быть, писал, как слышал. Да и читал неправильно. В общем, думал, что буква F на манипуляторе означает «Фперёд!».

– Чего? – вскричал Старшой и зашёлся в приступе хохота – да так, что ударился сзади головой о неровную каменистую стену туннеля. От, небольшого, но сотрясения его спасла каска – в отличие от нас, Девятый не снял каску – Старшой, по сути, и не был старшим, а таким же рабочим как мы. Скорее, он являлся нашим неформальным лидером, поскольку все команды о работе исходили не от него; но об этом, как и было обещано, чуть позже.

– Ну а ты, Первый, чего молчишь? – наш Старшой обратился ко мне. – Всё я, да я. Давай-ка девятый с другого конца пусть всем о себе расскажет.

И трое в полутьме старого забоя ухмыльнулись почерневшими от пыли лицами.

– Я знаю английский. F – это Forward, что и означает «вперёд», – сказал я то, что и так наверняка знали все.

Тем не менее, Седьмой ехидно заметил:

– Откуда такая информация? Из образованных что ли?