Племянник короля

Мы узнаем об этом из его воспоминаний. "Маршалом сейма общее мнение выдвинуло Малаховского, единственного из трех братьев, к которому король был настроен неприязненно, как к человеку, склоняющемуся к оппозиции, сухому и упрямому. Когда стало ясно, что он будет выбран, я решил сблизить его лично с королем, пото?лу что в конце концов человек он был очень порядочный, и я уважал его за характер".

Первая неделя исторического сейма прошла очень интересно. Выступают преимущественно ораторы от провинциальных сеймиков. Долгие, скучнейшие речи на банальнейшие темы. Вежливый маршал Малаховский не может одернуть присяжных болтунов. На троне больной дремлющий король. Атмосфера безграничной скуки.

В среде зевающих депутатов и в летучих сатирических изданиях мелькает первое определение этого сейма:

"разболтавшийся сейм". А в кругах дипломатического корпуса называют его "танцевальным сеймом", так как в смысле светских увеселений сейм просто небывалый.

Вся палата депутатов была заранее приглашена "чохом"

на весь цикл приемов, устраиваемых регулярно в каждый очередной день недели, кроме суббот, а именно: в воскресенье - большой ужин у князя-примаса Михала Понятовского, в понедельник - прием у великого коронного маршала Михала Мнишека, во вторник - у маршала Малаховского, в среду - у князя Адама Чарторыского, в четверг - у Щенсного-Потоцкого, в пятницу - у Игнация Потоцкого. На этих блистательных "ассамблеях" и в тиши кабинетов иностранных послов, а не в палате депутатов намечается будущий ход событий.

Первый удар грома разражается 13 октября. На рассмотрение маршала сейма поступает давно ожидаемая нота прусского правительства, в которой посол Бухгольц выражает официальный протест против нового союза с Россией. То, о чем-до сих пор говорили только на тайных совещаниях, высказано вслух для всеобщего сведения.

Впечатление колоссальное. Теперь уже никто не сомневается, что столкновение между державами обеспечивает безопасное прикрытие для сейма. Впервые за сто лет сейм Речи Посполитой будет заседать как независимый сейм. Вспыхивает всеобщий энтузиазм. Первым проявлением его является почти без дискуссий принятое решение о создании стотысячной армии.

Вот отрывок из письма Станислава-Августа относительно этого: "...Народный энтузиазм, возросший до такой степени, что я подобного и не видал, единодушно постановил, что армия Речи Посполитой должна быть увеличена до ста тысяч человек. Восторженность, несомненно, весьма похвальная в основе своей, и в первые минуты ее невозможно было сдержать никакими резонами.

Она сама стремилась назначить себе какую-то цель, к коей и я постоянно стремлюсь, но только мысля это постепенно. Оппозиция на голове ходит, чтобы вывести командование армией из подчинения Постоянному совету коему вручили этот закон от 1776 года. Вот он, предмет политической борьбы этого сейма".

Этот краткий отрывок великолепно передает весь механизм политической ситуации. Патриотическое решение об увеличении армии - несмотря на всю нереальность этой цифры, трудно согласуемой с финансовыми возможностями тогдашней Польши, - должно было при сохранении существующей системы управления сыграть на руку королю. Этого оппозиция допустить не могла, и она предприняла концентрированную атаку на ненавистное ей учреждение - на военный департамент Постоянного совета.

Учреждение это сочетало в себе компетенцию военного министерства, главного вербовочного управления и исполнительного органа по политическим, уголовным и финансовым делам. Ни одна из этих компетенций не могла обеспечить ему расположения граждан. В глазах общества военный департамент был главным орудием диктатуры непопулярного короля и наиболее ненавистным символом уклада, навязанного державами-гарантами. Это было первой, основной стороной проблемы.

Но существовала и другая. Военный департамент благодаря энергичному руководству умного и образованного Комажевского стал в последние годы единственной конкретной силой, обеспечивающей порядок, сдерживающий рассыпающуюся Речь Посполитую. Департамент последовательно направлял свои усилия на то, чтобы возродить и придать современный характер разваленной гетманами армии, и уже добился в этой области серьезных результатов. Ликвидация этого учреждения не могла пройти без борьбы.

Борьба из-за военного департамента была первой драматической кампанией Четырехлетнего сейма. Финал ее разыгрался в исторический день 3 ноября 1788 года. При первом открытом голосовании большинство сейма высказалось за сохранение департамента. Тогда потребовали тайного голосования. При тайном голосовании 50 депутатов решились переметнуться к оппозиции. Военный департамент был упразднен большинством в 18 голосов. Сейм неистовствовал. Радость выплеснулась на улицы города.